Проклятье горничных

– Ах, нет! – Эмили поежилась. – Он подумает, что я с оскорбительным легкомыслием отнеслась к его дару и куда-нибудь забросила, а теперь не могу найти. А его бабка сочтет, что я нарочно хочу задеть ее, явившись на бал одетой, как замарашка.

– Ну, у тебя достаточно и других украшений, а бабке Уильяма придется смириться с тем, что ты не наденешь колье. Ты всегда можешь сказать, что у ожерелья сломался замочек, или какой-то камешек держится плохо, или что-нибудь еще. У тебя ведь остался браслет, надень его, а к нему какой-нибудь подходящий кулон, и покажешься подругам леди Пламсбери вполне приемлемой, – посоветовала Дафна.

Сьюзен согласно закивала, одобряя слова старшей подруги, но Джейн чувствовала, что для Эмили все не так просто.

– Есть ли какая-то возможность найти колье? – спросила она. – Так, чтоб Уильям ничего не узнал о пропаже? Ты уже думала о том, кто его мог украсть?

– Я только и думаю обо всем этом! – пожаловалась Эмили, довольная, что хотя бы одна из подруг понимает ее затруднения. – Вчера у меня так разболелась голова! Я и представить себе не могу, кто осмелился совершить этот подлый поступок! Ясно одно – колье украли в вечер бала. После коробка была заперта в бюро, и никто не знает, где я храню ключ.

– Уверена, это кто-то из слуг, приехавших на бал вместе со своими хозяевами, – решительно заявила Дафна. – Кто-то, у кого хватило наглости совершить преступление в доме, буквально набитом людьми!

– Если Дафна права, то ты не сможешь вернуть ожерелье, – заметила Джейн. – Тот человек наверняка уже отвез колье в какой-нибудь ломбард и сбежал вместе с деньгами. Ты не слышала, чтобы у кого-то из твоих знакомых пропал слуга? Тогда мы бы знали, кого подозревать.

– Ни о чем подобном я не слышала, за исключением того, что у леди Мортем сменилась компаньонка. Но на бал она приезжала без своей наперсницы, – подумав, ответила Эмили. – И я не могу поверить, что кто-нибудь из слуг смог пробраться в мою комнату, куда Фанни отнесла колье, оставшись незамеченным. Для этого нужно было пройти через дверь со стороны кухни в холл, пересечь его и пройти через еще одну дверь, ведущую в коридор, где находятся мои комнаты. В холле и на лестничной площадке все время прохаживались и болтали гости. К тому же никто из кучеров и прибывших с гостями лакеев не мог знать о том, что Уильям подарил мне бриллианты.

– Ты хочешь сказать, что кражу совершил кто-то из твоих гостей? – Джейн посмотрела на подругу, чуть прищурив глаза, потом медленно кивнула, признавая, что Эмили высказывает разумные мысли.

– Как это ужасно! – Сьюзен прижала ладони к щекам и тут же снова всплеснула руками. – Знать, что кто-то из тех, кого ты пригласила в свой дом, оказался настолько бесчестным, чтобы забрать твой подарок!

– На балу были люди, которых я совсем не знаю, так что мне нет нужды думать плохо о своих друзьях, – заметила Эмили.

– Ты права, мы все рискуем, когда приглашаем соседей вместе с их кузенами, дядюшками, тетушками, приятелями по университету или подружками по пансиону, – согласилась Джейн. – Однажды я заметила, что на каминной полке стало меньше немецких фарфоровых статуэток, а в другой раз недосчиталась миниатюр в стеклянной горке, которая стоит в музыкальном салоне.

Эмили с грустью подумала, что причиной этих исчезновений мог быть очередной проигрыш Ричарда, но не стала расстраивать подругу своими подозрениями. В целом мисс Соммерсвиль была права – никто из них не защищен от появления в своем доме людей с преступными намерениями, ведь воры и убийцы встречаются не только в бедных кварталах, но и на паркете бальных зал, только распознать их намного сложнее, порой почти невозможно.

– А новая горничная не могла украсть ожерелье? – Дафна поглощала уже второй бисквит, в то время как Джейн и Сьюзен их едва попробовали. В период душевных волнений миссис Пейтон частенько предавалась чревоугодию, к счастью, фигура ее пока не пострадала от этой привычки.

– Вынуждена признаться, я подумала о Хетти, но вскоре устыдилась своих подозрений, – ответила Эмили. – Во-первых, миссис Даррем запретила мне показывать горничной ключ от бюро до тех пор, пока Хетти не зарекомендует себя самым лучшим образом. Во-вторых, если и допустимо подумать о ней как о воровке, хотя рекомендации сэра Томаса Лонгсайда всегда себя оправдывают, она скорее похитила бы мои повседневные украшения, которые никогда не запираются, а потом поскорее сбежала бы.

– И уж, конечно, не оставила бы браслет, забрав колье. Эти драгоценности стоят намного больше в паре, – прибавила Джейн.

– Но если мы убедим себя, что никто из домашних и приехавших с гостями слуг не мог похитить бриллианты, то придется признать, что кражу совершил кто-то из бывших на балу леди и джентльменов, – Сьюзен запнулась на слове «кража», девушке ее возраста и положения редко доводилось говорить подобное.

– Как я уже говорила, в своих раздумьях я пришла к этому выводу. И эта тяжесть вот уже второй день лежит у меня на сердце.

– Неудивительно, что ты поскорее позвала нас утешить тебя! – воскликнула Дафна. – Бедная наша Эмили!