Проклятье медведей

Боже, моя мать знала бы, что делать. Даже Марджори, вероятно, смогла бы придумать план. Они были так похожи друг на друга, спокойные, безмятежные. А я ‒ другая сторона медали. Никто никогда не сказал бы мне этого в лицо, но я знала, что бабушка Торре, мой отец и даже некоторые другие члены ковена беспокоились, что я слишком сильно связана с наследием Лир. Моя тетя не могла контролировать самые темные части своей магии. Это уничтожило ее и чуть не спровоцировало войну с оборотнями. Но теперь она умерла. Ее смерти было достаточно, чтобы решить проблему. И мне нужно убедиться, что так и дальше будет.

Я срезала путь через реку Бак-Крик. К счастью, никто не видел, как я вышла из леса. Я расправила юбку платья и сосредоточилась на том, чтобы замедлить бешено бьющееся сердце. Уже почти на полчаса опоздала на работу. Как только я добралась до центра Дигби, люди начали выходить из магазинов на главной улице. Так нужно постараться и не привлекать внимание. Мне приветливо помахали мистер и миссис Андерсон, управляющие единственной бензоколонкой в Дигби. Миссис Андерсон широко улыбнулась и толкнула локтем мистера Андерсона, прежде чем он успел что-то сказать. Я помахала рукой и улыбнулась в ответ. Андерсоны ‒ самые старые члены ковена, поэтому, конечно, они почувствовали, что я прошла инициацию. Но я знала, что все, независимо от того, насколько сильны их силы, знают мой статус. Даже если другие члены ковена не почувствовали, что я пробудила магию, бабушка Торре была самой большой сплетницей в городе.

Я опустила голову и побрела по улице так быстро, как только могла. Семейное предприятие «Торре Фордж» занимало угол улиц Мэйн и Хикори. Здание высокое, черная дымовая труба выделяет его на фоне всего Дигби. Сегодня она изрыгала густой черный дым. У моего отца была кузница, которую он унаследовал от дедушки Торре. Так он познакомился с моей матерью. Она была единственным ребенком в семье, и дедушка нанял моего отца в ученики, когда ему было всего шестнадцать лет. Моей матери было четырнадцать. К тому времени, когда ей исполнилось шестнадцать, мой отец был тайно влюблен в нее. Он молчал, пока ей не исполнилось восемнадцать.

Подойдя к обветшалому зданию и стеклянным двойным дверям, я сделала глубокий вдох и вошла внутрь. Папа работал в углу, спиной ко мне, сгорбившись над одной из четырех массивных наковален, которые он прикрепил к полу. Он не слышал, как я вошла, пока выбивал из раскаленной оранжевой стали то, что должно было стать охотничьим ножом. Его мощные бицепсы и ловкие руки придали куску расплавленного металла нужную форму. Иногда я теряла часы, просто восхищаясь хирургической точностью, с которой он использовал свои силы. «Торре Фордж» делает на заказ ножи, топоры, томагавки и даже мечи. Магазин был спасением для моего отца после потери моей сестры и матери. На какое-то время я почувствовала, что потеряла его в кузнице после всего этого. Теперь мы оба помирились и работали бок о бок почти каждый день.

Я заправила выбившуюся прядь волос за ухо и скользнула за прилавок. У нас здесь никогда не было много посетителей, кроме случайных зевак. Но телефон звонил часто. Большинство наших заказов поступало к нам через интернет с тех пор, как пять лет назад я наконец уговорила отца позволить мне создать сайт. Я сделала это, когда мне было четырнадцать, и с тех пор он заставил меня работать здесь. С тех пор прибыль выросла в десять раз. Еще через год я надеялась накопить достаточно денег, чтобы наконец поступить в колледж и, возможно, даже покинуть Дигби на некоторое время.

Спину покалывало. Прежде чем я успела обернуться, бабушка Торре подошла ко мне сзади и положила руки мне на плечи. Она крепко поцеловала меня в щеку. Я повернулась, чтобы она обняла меня и прижала мою голову к своей пышной груди.

‒ Я так горжусь тобой, куколка, ‒ сказала она.

После того, как закончила покрывать меня поцелуями, она отпустила меня и коснулась руками моих щек. Ее зеленые глаза наполнились слезами, когда она улыбнулась мне. Бабушке Торре было семьдесят лет. У нее было пухлое круглое лицо и жесткие седые волосы, торчащие во все стороны. Сколько я себя помню, она всегда их в пучок.

‒ Я же говорила тебе, ‒ сказала она. ‒ Все, что тебе нужно было сделать, это по-настоящему сосредоточиться. Разве я тебе не говорила?

‒ О, говорила-говорила. Ты была права.

‒ Хорошо себя чувствуешь? Иногда использование Источника в первый раз может вымотать. Но все пройдет…

Я кивнула, когда она наконец отпустила меня.

‒ Все в порядке. Хотя я чувствую себя немного… э-э… не в своей тарелке. Как будто магии больше, чем я могу принять от Источника.

‒ О, дорогая, все хорошо. Просто расслабься. Это не займет много времени, прежде чем ты поймешь, как контролировать его. Это как езда на велосипеде.

Я сморщила нос.

‒ Значит, я никогда не забуду, как это делается?

Она покачала головой.

‒ Нет. Как будто ты падаешь в первый раз, но в мгновение ока тело вспоминает, что нужно делать.