Проклятье Нави, или не буди Лихо

- Жить у вас хочу, - прошептала я, покашливая. - Простите, что вошла. Я не хотела. Просто мне сказали, что здесь живет бабушка. И я подумала, что бабушке стало плохо… И ей нужна помощь….

Внезапно бабка резко повернула голову на меня.

- Че? Правда че ли? - прищурилась она.

Я опустила глаза, как вдруг увидела, что вместо ног у бабки - птичьи лапы.

- Ну да, - сглотнула я, чувствуя, что выбираться отсюда надо.

- Ну, раз так, - заметила бабка, немного подобрев. - А я тут вот че подумала… А ты живи! А то мне скучно! Люди дом стороной обходють.

Я понимала, что на еще одни переговоры с нечистью у меня просто не хватит нервов, осмотрела дом и вздохнула.

- Хорошо, - кивнула я, понимая, что Яичична согласилась. - А вы кто?

- Ха! - заметила бабка, улыбаясь зубастой улыбкой. - А ты что? Не местная?

- Нет, - замотала я головой, трогая свою шею. Вот что за привычка за шею хватать. У меня сегодня это уже второй раз. Недаром в детстве я хватала на лету много ругательных слов, случайно оброненных взрослыми. Я собирала их как раз на этот случай.

- Ну, тады догадайся, кто я? - усмехнулась Яичична, а ее тонкие губы растянулись в безобразной улыбке. - Я выселила хозяев из этого дома…

- Судебный пристав? - дернула я глазом.

- Кикимора я, - усмехнулась Яичична. - Ну что, девка! Дом - мой? Мой! Будешь по моим правилам жить!

Нечисть осмотрела меня с ног до головы и щелкнула языком.

- Медведей сюда не водить! Это - первое и главное правило! - выдала Яичична.

На мне где-то написано, что я каждый день медведей вожу? По мне где-то видно, что ни дня без медведя?

- Я что? Похожа на человека, который домой медведей водит? - спросила я, чуть не подавившись.

- А кто тебя знает? - буркнула Яичична.

- Хорошо. Не буду, - согласилась я так, словно медведи давно стали частью моей жизни.

- И чтобы мужики штаны снимали при входе! - строго добавила Яичична. - А то знаю я вас!

Второе правило показалось мне более логичным.

- А почему? - полюбопытствовала я. - Может, вы имели в виду обувь?

Предыдущая хозяйка квартиры, которую я снимала была помешана на чистоте. И требовала разуваться едва ли не в подъезде.

- Нет! Штаны, - произнесла Яичична. - А то знаю я вас!

Водить мужиков в дом у меня в планы не входило. Я вообще не планировала здесь задерживаться.

- Хорошо, - кивнула я

- Ну все, живи! - махнула рукой Яичична.

- И сколько я вам должна? - сглотнула я.

- Я что? Черт что ли? - спросила обиженным голосом Яичична. - Мне души не нужны!

Радовало то, что я тут временно. Не радовало, где я временно.

- А вода есть? - спросила я, видя, как Яичична куда-то намылилась.

- Во дворец колодец! Иди, лакни! - кивнула Яичична, а по полу загремело пыльное ведро.

Я взяла его и направилась искать колодец среди бурьяна. Наконец-то я нашла его, цепляя ведро на цепь и спуская вниз. Потом с усилием стала его поднимать.

- Ох ты ж… Мать твою… - ругалась я, потея и сопя.

Ведро показалось, а я схватила его и поставила на бортик, вылив половину на себя.

Напившись до бульканья в животе, умывшись, я вылила остатки воды в бурьян.

Теперь мне хотелось есть. А есть было нечего. Я осмотрелась, глядя на яблоню, а потом полезла таскать яблоки.

Яблоки я не любила. Но сейчас они показались манной небесной.

Швыряя огрызки, я остервенело кусала яблоки, пытаясь насытить голод. Кроме яблок есть было нечего.

- А где здесь туалет? - спросила я, осматриваясь.

- В Париже! - буркнула Яичична. - Там усе в туалетах ходят.

- Не так выразилась… Сортир… Отхожее место… - исправилась я.

- А? - задумалась Яичична. - На улице!

Я вышла, видя как на улице стремительно темнело. Темный силуэт небольшого нужника вырисовался четко по указанному маршруту.

Я, вспоминая наставления деда про “напросись” гулко постучала в деревянную доску.

- Пусти меня, эм… Хозяин и хозяйка… - произнесла я, вспоминая, как волшебное “напросись” творит чудеса. - Туалетные… Эм… Не губите душу мою… Эм… И душить меня тоже не надо…

Это был тот самый случай, когда страшно если промолчат, и еще страшнее, если ответят!

Визуал

Яичична - кикимора заброшенного дома. Иногда встречаются и Крестовны. Они живут в домах, опустевших по их вине или же заводятся там, где давно никто не живет. Очень часто фигурирует в народных быличках. Боится медведя, ведь согласно одной быличке, именно случайно убежавшим у цыган медведем удалось выкурить кикимору из дома. Единственное оружие против нее, за исключением медведя, мужские штаны, которыми можно ее отстегать.

Глава 15

Было тихо. Я выдохнула и решила войти. На свой страх и риск.

Словом “удобства” здесь не пахло. Пахло другим. Поэтому задерживаться я не собиралась. Мало ли, какая нечисть водится!

Вернувшись в дом, я подошла к покрытому паутиной окну.

- Ой, ди ла-а-адо-о-о, будь оно не ладно-о-о! Лихо проклятое во всем виноватое-е-е! - слышалось женское пение.

Мимо нас табуном прошла молодежь.

Песня была очень красивой. Голоса - чистые, звонкие… От этой песни внутри что-то развернулось, словно захотелось вдохнуть поглубже. Зашевелились какие-то корни, о которых я и не подозревала. Хотелось быть частью этой песни, слиться с ней и …