Проклятье новобрачной

Райан кивнул и усмехнулся. Но так странно, словно прятал всхлип.

— Не поверил. Он человек рациональный. Каким и я был до приезда сюда. Но маме становилось всё хуже. Приехал дед, разразился скандал. Дед, разумеется, обвинил во всем отца. Мол, это он виноват, что единственная дочь несчастна. Он недостаточно времени уделяет молодой жене, уезжает на материк по делам фабрики. А она… она чувствует себя брошенной, вот и впала в депрессию. Но самое странное, мама совсем не обрадовалась приезду деда. Обычно они отлично ладили. А тут она накинулась на него. Кричала, что ненавидит и желает смерти.

Я слушала и расстраивалась сильнее с каждым словом мужа. Да что же у нас за семьи! Что у него, что у меня. Столько трагедий! Столько ненависти…

— Наверное, она не со зла, — проговорила я осторожно. — Из-за болезни.

— Может быть. Или она всегда притворялась любящей дочерью, но душевное состояние повлияло, и… мама показала истинное отношение к деду. Впрочем, всё это не имеет значения. История давно минувших дней. Главное, что дед решил взять ситуацию в свои руки. В тот же день посадил всех на паром: мать с отцом и меня. Да только… не успели они отплыть, как мама… она разбила карманное зеркало и поранила себя осколком. Разрезала руку. Очень глубоко. Настолько глубоко, что…

— Ох… — я зажала рот ладонями.

Неужели Райан пытался сказать, что… что…

— Ее пытались спасти. Остановить кровь. Даже паром развернули, чтобы причалить обратно. Но ничего не вышло.

Я вскочила и кинулась к Райану. Обвила его плечи сзади. Прижалась щекой к небритой щеке и прошептала:

— Мне так жаль. Мне очень-очень жаль.

— Знаю, — Райан положил ладонь поверх моей. Голос звучал глухо. Но как ни странно, уверенно, без надрыва. — Для меня не было тайной, что мать убила себя. Просто я не знал подробностей. Ни дед, ни отец никогда не говорили. А я почему-то считал, что она отравилась. Выпила весь пузырек лекарства. Самое странное, что мне полегчало. Я ведь злился на нее. Хотя сам себе не признавался. Считал, что убив себя, она меня бросила. Но теперь… теперь, я думаю, тут нет ее вины. Это всё Роуз Маклейн. Это ее рук дело. Эрин, — Райан развернулся, чтобы меня видеть. — Теперь я понимаю твоё желание уничтожить эту тварь. Она нас обоих лишила матерей. И должна заплатить.

Я закивала и обхватила ладонями лицо мужа.

— Мы это сделаем. Вместе. Найдем способ.

— Найдем, — повторил он и спросил: — Ты приготовилась к ночи?

— Да. Нашла нужный обряд в книге и собрала ингредиенты.

— Надеюсь, это не когти и сушеные жуки, как в историях про ведьм.

Я улыбнулась. Раз Райан готов шутить, значит, не всё так плохо.

— Точно не когти и не жуки. Но, боюсь, если кто-то видел из окна, как я в саду собираю землю в мешочек и обдираю вишню, точно решил, что спятила или планирую пакость.

Я договорила и рассмеялась от души, представив всё это со стороны. Райан не удержался и тоже расхохотался. Слишком уж заразительным оказался мой смех. Странная реакция, не правда ли? Особенно, если учесть обстоятельства. Но нам нужна была эта разрядка. Мы смеялись и смеялись, сидя на полу. Минут пять, не меньше. Как дети, ей-богу. Но нам полегчало. Обоим. Когда мы, наконец, успокоились, чувствовали себя готовыми к ночным бдениям и встрече с призраками. Хоть со всеми разом.

*

— Уверена, что всё правильно? — спросил Райан зловещим шепотом, пока я делала в гостиной большой круг из всех собранных ингредиентов.

— Ш-ш-ш… Не нервируй меня.

Щепотка корицы полетела за левое плечо, а соли — за правое.

— Эрин, если ошибешься…

— Я делаю всё, как написано в книге. Если что-то пойдет не так, все вопросы к Розалинде Армстронг.

— Но она мертва.

— Значит, придется вызвать и ее дух.

Райан кашлянул, пытаясь скрыть нервный смешок, и проворчал:

— Надеюсь, Роуз нынче не в спальне Флетчера. У меня к нему, конечно, много претензий. Но он всё-таки брат.

— Подозреваю, дверь его спальни охраняет Оливия.

— Нет. Возвращаясь, я слышал, как Кора отчитывалась перед старшим следователем. Сказала, что напоила мою дражайшую мачеху снотворным. Подмешала в чай. По своей воле Оливия бы не выпила. Рвалась, как ты и сказала, к спальне сыночка.

Меня такой расклад, в общем-то, устраивал. Велика вероятность, что Роуз проведет ночь с Флетчером (чем бы они там ни занимались), а Оливия, способная поднять шум по этому поводу, спит крепким сном. Нам так только спокойнее.

— Всё готово, — объявила я мужу. — Вставай в круг за моей спиной. Ничего не говори и не делай, что бы ни случилось. Ясно?

— Даже если тебе будет грозить опасность? — уточнил Райан.

Я предпочла не услышать этих слов и приступила к делу. Зажмурилась и представила лицо матери. Не призрачное, а с фотографии, что висела в доме среди снимком других жильцов за многие годы. Каждую черточку, ясные глаза и улыбку. Хотя последнюю не помнила. В вернувшихся воспоминаниях моя мать была грустной или рассеянной. Больной…