Проклятье шарингана (СИ)

Итачи сидел на диване, облокотившись о спинку сидения, и читал очередной свиток. Его пальцы, освещённые голубоватым цветом выпускаемой чакры, медленно водили по строчкам. Его осязание обострилось до такой степени, что бывший обладатель доудзюцу, которое в последующем его же и подвело, непроизвольно ощущал шероховатую поверхность от нанесённых на чистую бумагу чернил. Время было позднее, за окном уже начало темнеть, и в тиши раздавались вечерние звуки природы. Свет в доме парень не зажигал в силу наложенного запрета “светиться” по ночам, да и ему, собственно, от этого не было никакого толку.

Внезапный хлопок с привычным дымком в гостиной заставил его отвлечься от своего занятия. На полу что-то прошуршало, а затем показалась выпрямившаяся девушка. Учиха вопросительно посмотрел в её сторону, этот визит на сегодня не был запланирован.

- Комбанва, - тихо поздоровалась появившаяся. Хоть и говорила она совершенно спокойным тоном, но он каким-то шестым чувством уловил в её голосе нотки мрачности. – Извини, что так поздно, но по-другому я не могла…

Темноволосая куноичи с печальными глазами осеклась, а затем, обречённо вздохнув, повернулась и ушла с принесёнными продуктами на кухню. Черноглазый нукенин, непонимающе изогнув брови, убрал свиток на тумбочку и потопал следом за ней, по пути прихватив оставшиеся посреди комнаты пакеты, которых в этот раз было почти втрое больше, чем обычно. Войдя на кухню, откуда доносились звуки захлопывающихся оконных ставней и чёрного хода, а после этого щелчок от, как он понял, включившегося света, он поставил ношу на обеденный стол и вновь устремил пустой взгляд чёрных глаз на Хьюгу, которая разбирала провизию.

- Камико? – впервые позвал её юноша, ибо такое поведение своей подруги он находил довольно странным. Та отвлеклась от продуктов и повернулась к нему.

- Да? – отозвалась она через секунду-другую, когда вспомнила, что он её не видит.

- Что случилось? – спокойно поинтересовался Итачи

Тяжёлый вздох послышался со стороны брюнетки. Она знала, что нужно ответить, только вот никак не могла подобрать подходящие слова, пока её собеседник ждал ответа.

- Меня с командой посылают на задание в другую страну, - подала, наконец, она голос, затем снова вернулась к фасовке питания, тем не менее, продолжая говорить, - Мы должны незаметно проникнуть на территорию Аме и выяснить, что там на самом деле случилось, ну и, по возможности, разузнать и разыскать тело погибшего саннина Джирайи. А так как меня поставили во главе миссии, отказаться я не могу, да и оставить команду в таком опасном мероприятии тоже.

Брюнет понял, что она волнуется, ибо может не вернуться из настолько сложной миссии, однако своего беспокойства по этому поводу не выдал.

- Надолго? – всё также непринуждённо спросил он.

- На неделю, если не больше, - с долей грусти выдала девушка.

Закончив с продуктами, она, выключив по пути свет, вернулась вместе с Учихой в гостиную, где по-прежнему царил мрак, но бледного света от окна было вполне достаточно, чтобы разглядеть стоящего рядом друга. Он молча взирал на неё, она же в свою очередь не решалась заговорить с ним. Тут часы отзвенели девять вечера, отчего Камико всполошилась.

- Ой, мне уже пора, а то искать начнут. Я там ещё тебе чистую одежду с лекарствами принесла, потом сам разберёшь, - она махнула рукой в сторону сумки возле тумбочки, не сводя глаз с парня, пытаясь запомнить его вечно безэмоциональное, но красивое лицо, пусть даже с длинной чёлкой, ниспадающей на глаза. – Я… я… то есть мы с командой постараемся завершить эту миссию побыстрее и тогда… я… я вернусь…

Словно комок встал в горле девушки. Но почему ей так сложно говорить, когда хочется сказать так много? Тем более, это может быть их последней встречей. “О, Ками-сама, за что?! Я даже в последний миг не могу сказать, как сильно его люблю… как он мне дорог… видать, даже этот, вполне возможно, последний шанс мне суждено упустить”, - восклицает она в сердцах, но не произносит ни звука. И вот, когда куноичи, наконец, решается открыть рот, её останавливает поднявшаяся рука Итачи. Она ощущает странное лёгкое покалывание, когда он прикасается холодными пальцами к её лбу, которые потом спускаются ниже, постепенно изучая лицо девушки. Она не отстраняется, даже не шевелится, на время забыв обо всём на свете, лишь закрывает глаза, когда пальцы опускаются на её веки. “Действительно красивая”, - мелькнула мысль у юноши, когда он убрал руку. Он не мог объяснить своего внезапного порыва узнать как выглядит Хьюга, как и не смог бы объяснить, почему же он не сделал этого раньше. Но одно Учиха знает точно, он не хочет, чтобы она погибла так скоро.

- Возвращайся скорее, - сказал он ей на прощание, хотя и сказать хотелось ещё многое, но не в его принципах болтать без видимой причины.

Лицо темноволосой куноичи первый раз за вечер озарилось легкой улыбкой.