Проклятье Снегурочки

– Думаю, это Плотников подсунул ему флакон. Подменил один репеллент другим. Был вечер, в темноте Добродеев не заметил подмены. Просто вылил на себя весь пузырек и потерял сознание.

– Выходит, Плотников знал о том, что у его друга аллергия на определенные компоненты? – проговорила Ольга.

– Разумеется, знал. Они же росли вместе. Знаешь-ка что? Пора звонить Валентине. Без нее нам не развязать весь этот узел.

– А вдруг она не станет с нами разговаривать? – с сомнением сказала Ольга.

– Теперь станет, – уверенно сказал Виталик. – Нам есть о чем ей рассказать.

Он набрал домашний номер Плотникова.

– Только бы она была дома!

– Слушаю, – отозвалась трубка.

Виталик торжествующе улыбнулся.

– Валентина, здравствуйте, вы меня узнаете?

– Кажется, да. – В тоне женщины послышалась плохо скрытая неприязнь. – Вы Виталий.

– Он самый, – подтвердил Виталик.

– Что вы хотели? Мне кажется, мы уже все обсудили у вас на даче.

– Не все. Хотел сказать вам: я знаю, что произошло тогда в лесу с вашим мужем и Федором.

– Вот как? – Валентина неожиданно рассмеялась. – Да вы прямо Шерлок Холмс. А ваша супруга доктор Ватсон. – Она продолжала смеяться, все громче и громче, и ее смех вдруг перестал казаться Виталику радостным и беззаботным. Скорее он походил на самую банальную истерику.

– Перестаньте, – мягко попросил он. – Я ведь говорю серьезно. Неужели вас не интересует правда?

– Правда? Меня? – Валентина внезапно замолчала, точно захлебнулась. В трубке было слышно ее громкое, сбивчивое дыхание.

– Да, вас.

– А если я… знаю правду? А? Что тогда? – Голос Валентины задрожал. – Я спрашиваю, что тогда? Что бы вы стали делать на моем месте? – Она, не сдерживаясь, зарыдала, громко и безутешно.

Виталик слегка растерялся, но все же продолжил:

– Значит, вы знали… догадывались, что ваш муж… собирался…

– Что Павел ненавидел Федора? – перебила Валентина, всхлипывая. – Да, догадывалась. Как и о том, что он хотел бы избавиться от него.

– Почему же тогда вы молчали все это время? Зачем морочили голову нам и Федору?

– А что я должна была сделать? Донести на собственного мужа? И потом… – Валентина тяжело вздохнула. – Одно дело – подозревать, а другое – знать наверняка. Я до последней минуты не верила в то, что Павел способен на такое. Да что там… я и сейчас не верю.

– Где Плотников? – внезапно спохватился Виталик. – Мы знаем, что он в Москве. Он дома, с вами? Может вас услышать?

– Нет, он не дома. Они с Федором уехали.

– Куда?

– На дачу. Павел давно собирался перекрасить гостиную. Федор вызвался ему помочь.

– И вы отпустили Федора с мужем, зная, что тот хочет его убить??

Виталик был вне себя.

– Глупости, – неуверенно проговорила Валентина. – Что он может с ним там сделать? Там кругом народ, и, кроме того… я убеждена, что Павел раздумал убивать Федора.

– Откуда такая уверенность? – удивился Виталик.

– Все-таки они друзья с детства, а это что-нибудь да значит. Мало ли какие тяжелые и нехорошие чувства подчас испытывает каждый из нас? Потом они проходят, и нам становится стыдно и больно. Думаю, нечто подобное произошло и с Павлом. По крайней мере, вчера он полностью переменился, стал умиротворенным, спокойным, говорил о Федоре только хорошее.

– А разве до этого он говорил о нем плохо? – недоуменно произнес Виталик.

– Еще как. Он считал его неспособным вести дела, слишком наивным, глупым. И еще… – Валентина на секунду замялась, а затем решительно продолжила: – еще он, конечно, ревновал.

– Вас к Добродееву? – на всякий случай уточнил Виталик.

– Да. Я ведь давно поняла, какую ошибку совершила.

В трубке воцарилось напряженное молчание.

– Послушайте, Валентина, – проговорил Виталик. – Если честно, мне не нравится вся эта история с поездкой на дачу.

– Глупости! Я вам не верю. И вообще, оставьте уже нас в покое. Вам что, нечем заняться?

– Ладно, – подумав, согласился Виталик. – Скажите только, Федор не страдал аллергией на какие-нибудь лекарства или средства парфюмерии?

– Почему вы спрашиваете об этом? – быстро спросила Валентина.

– У меня есть одна не очень приятная догадка. Отвечайте скорее, вы знали о том, что Федор – сильный аллергик?

– Господи! – срывающимся шепотом произнесла Валентина. – Не может быть! Этого не может быть! Да, я знала! Это знали все в классе. У него развивался тяжелый шок на некоторые вещества. Например, ему категорически нельзя было употреблять кое-какие, вполне безобидные таблетки.

– Он мог умереть от этого шока?

– Мог. Его много раз увозили в больницу на «Скорой». Но я не понимаю, какая связь между болезнью Федора и действиями Павла.