Проклятье старинной усадьбы

Вдруг в голове девушки совместились две картинки: первая – из ее кошмаров, а вторая оказалась… этой самой комнатой, что она видела перед собой. Элизабет вновь, как в том сне, услышала страдающий голос, увидела пустой дом и почувствовала присутствие человека, ей угрожавшего. Тихий стон ужаса вырвался из ее горла, отчего Уильям содрогнулся. Он будто пробудился ото сна: сделал несколько резких шагов ей навстречу и схватил за руку.

– Что случилось, дорогая? – спросил он обеспокоенно.

– Я… не знаю.

Она подумала, не рассказать ли ему про кошмары, которые ее мучают уже больше полугода. Поколебавшись пару мгновений, она начала свой рассказ:

– Такое чувство, что есть какая-то связь между этим домом и мной, хотя я и не знаю, какая.

Элизабет поведала мужу про ужасные сны и про то, что комната во сне – один в один будуар леди Изабель. На лице Вандероя не дрогнул ни один мускул, пока говорила Элизабет. Разве что недовольство и неприязнь можно было прочесть в его глазах.

– Что все это значит, Элизабет? Почему ты мне рассказываешь этот бред?

Его гипертрофированная реакция напугала девушку:

– Я всего лишь хотела… Ну ты же меня сам спросил, – сказала она смущенно.

– Избавь меня от этих глупостей, – повысил он голос. – И вообще, довольно. Пойдем вниз.

Она тихонько последовала за ним, чтобы не вызвать вновь его гнева. Элизабет не могла понять, почему муж был так груб и резок.

Уильям молча скрылся в своем кабинете. По всей видимости, об идее несколько дней не работать и провести с молодой женой он забыл.

Элизабет была разочарована. Она нерешительно топталась в холле и не знала, чем себя занять.

– Могу ли я быть вам полезной? – раздался голос миссис Бакстер рядом.

Девушка не сразу ответила, тогда миссис Бакстер подошла сама и сказала доверительным тоном:

– Он ее никогда не забудет, это судьба. И вам это никак не изменить.

Прежде чем Элизабет успела молвить хоть слово в ответ, Бакстер уже скрылась из виду, а девушка так и осталась стоять посреди холла.

* * *

В Уэльсе наступила весна. На буках набухали почки, в парке появились первоцветы. Воздух потеплел, и птицы начали вить гнезда.

Несмотря на изменения природы, Элизабет переживала период одиночества и сомнений. В их браке, который так счастливо начался, происходило что-то непонятное. Точнее, не происходило ничего. Это пугало Элизабет, поскольку она знала, что теперь не принадлежит самой себе и находится целиком во власти Уильяма. Она чувствовала, что муж порой тайком наблюдает за ней. Он часами сидел в своем кабинете, все чаще отлучался из усадьбы по разным поводам и никогда не рассказывал, куда он ездил и зачем.

Постепенно Уильям все больше отдалялся от Элизабет, и она не могла найти для этого никакой причины. Все реже он ее обнимал, и теперь крайне редко просил ее сыграть, хотя раньше говорил, что обожает ее слушать.

Вместе с этим в «Буковом замке» стали случаться странные вещи. Однажды, когда Элизабет путешествовала верхом, лопнул ремень у седла. Ей повезло, потому что, во-первых, лошадь шла шагом, а во-вторых, она была довольно опытной наездницей, и ничего страшного не произошло. Она отделалась лишь легким испугом. Когда после этого происшествия она верхом возвращалась домой, то заметила мужа, который наблюдал за ней издалека и скрылся в доме тот час же, как Элизабет его увидела.

Все чаще девушка просыпалась посреди ночи из-за того, что к ней взывал странный потусторонний голос. Проснувшись, она лежала с колотящимся сердцем, голос исчезал, и в доме царила гнетущая тишина. Частенько она плакала перед сном, потому что думала, что потеряла рассудок.

Однако то, что произошло прошлой ночью, заставило Элизабет еще больше сомневаться в своем здравом уме.

Она, как обычно в последнее время, отправилась спать одна. Уильям работал допоздна в кабинете. Элизабет уже почти заснула, когда ее разбудил зов, уже хорошо знакомый. На сей раз Элизабет не осталась в кровати, она встала. Что-то потянуло ее к окну. Она посмотрела на залив, который в эту тихую ночь был спокойным. Черная вода чуть колыхалась. Потом взгляд девушки привлекло восточное крыло здания: из окна были различимы окна комнат леди Изабель, все они были темны и безжизненны, кроме одного. Тусклый огонек трепыхался за шифоновой занавеской. Элизабет, как прикованная, смотрела на это окошко. Она подумала о миссис Бакстер. Элизабет знала о ее симпатии к леди Изабель. Может, это она ходит тайно ночами в запретные покои?

Но это объяснение Элизабет сразу же отмела: штора в том окне задвигалась, и девушке удалось различить фигуру, которая появилась всего на пару мгновений. Элизабет никогда не забудет этот бледный, полупрозрачный лик. Это было ужасно!

Утром она сидела за столом бледная и невыспавшаяся. До самого утра, как завороженная, Элизабет смотрела на таинственное окошко, пока не рассвело. «Что же это было? Дух? Или все это лишь плод моего воображения?» – вновь и вновь думала Элизабет. Она не заметила изучающий взгляд Уильяма:

– Лиззи, что случилось? Тебе нехорошо? – спросил он.