Проклятье Волчицы (СИ)

— Моя девочка, — она тяжело вздохнула, заставляя слёзы остаться на своем месте. — Я начну с того, что с Роном мы расходились и сходились несколько раз. Он… Он не был моим человеком. Мы могли быть друзьями. И только. Мы должны были остаться друзьями. Не знаю, как до этого дошло, но мы поженились. А после свадьбы все покатилось в тартарары. Роза видела много ужаснейших скандалов между нами. Но последнее… — Гермиона подняла взгляд на Драко, тот слушал молча и подбодрил её кивком головы. Она продолжила: — В тот день активировалась моя метка. Я чувствовала себя странно — запахи, прикосновения, чужая магия, настроение, я легко считывала это, как животное или какой-то сверхчувствительный прибор. В моем доме мне стало неуютно, а Рон весь вечер вел себя как придурок. Я разговаривала с ним и слышала в каждом его слове ложь. Ложь в его реакциях на меня, ложь на все ответы на мои вопросы. До этого дня мы скандалили с ним из-за моих подозрений в его измене. Рон выкрутился. Я поверила ему… Хотела верить, — Гермиона крепко сжала губы — одна непослушная слезинка потекла по её щеке, а когда продолжила говорить, голос её задрожал. — Утром я собирала Розу, чтобы отправить в гости к Гарри и Джинни на выходные, а Рон сказал, что ему нужно выйти переговорить с каким-то товарищем. Его не было всего полчаса…

Она чувствовала стыд и неловкость, хотя и не должна была. Слова застряли в глотке. Драко нахмурился, и вдруг его теплые пальцы утешающе погладили её по руке. Совсем невесомо, без какой-либо похоти. Гермиона встретилась с его напряжённым ожидающим взглядом.

— Что сделал этот ублюдок? — произнес он тихо.

— Он… Он вернулся такой довольный, сиял, как начищенный галлеон, — продолжила она увереннее. — А я почувствовала это… От него пахло… Нет, воняло! От него несло сексом с другой женщиной! И я знала её! Это была наша соседка по дому! Эта стерва ходила к нам с пирогами по праздникам, а он! Он трахал её! — последнее она почти выкрикнула, слезы ярости выплеснулись из неё ручьями. — Он врал мне! Бессовестно и нагло! Драко! После всего! После всех этих лет!

Она закрыла лицо ладонями, выронив пучок его волос из рук. Драко подхватил его и кинул на стол и как только подался к ней, чтобы утешить, Гермиона подняла голову и проговорила яростно, но спокойно:

— А потом я преобразилась. Я почувствовала такую звериную злость и желание убивать, что и не заметила, как моё тело стало огромным, а на лапах появились когти, и моя зубастая пасть сомкнулась на руке, которой Рон закрывался от меня. Я оторвала ему руку. Я рвала его грудь, когда услышала сквозь шум в ушах и своё же рычание, как плачет моя дочь… — увидев ошеломленный взгляд Драко, её челюсть вновь задрожала. — Она просила не убивать… не убивать его… — ей было тяжело говорить, ведьма вытерла мокрое лицо ладонями, пытаясь сглотнуть, но в пересохшем горле было сухо, как в пустыне.

— Гермиона, хватит, — попытался остановить её Драко, но Грейнджер покачала головой.

— Я хочу чтобы ты знал, — твёрдо проговорила она. — Первые месяцы были самыми жуткими для меня. Я не понимала, что происходит. Заставляла свое тело вернуть свой прежний вид, но у меня ничего не получалось. Я пряталась, бежала, пыталась не умереть с голоду, спасалась от нападений и при этом боролась со своей новой сущностью, душившей меня изнутри. Она выживала меня. Волчица. Это ощущалось, как веления звериного тела. Чем больше я была животным, тем сильнее моё человеческое я уходило внутрь сознания. А всё звериное выходило на первый план. Я теряла себя… — она вздохнула и опустила голову. — А Гарри… Он пришел в тот день за Розой. Они с Джинни сразу же забрали мою девочку к себе. Рон выжил. Но он… снова поступил, как последнее дерьмо. Он вышел из Мунго и, не навестив Розу ни разу, уехал в Румынию к брату. Насовсем. Так мне рассказал Гарри. Рон объяснил это тем, что не хотел напоминать дочке то ужасное утро… А Роза решила, что не хочет быть больше Уизли… И я её понимаю. Гарри лучший отец для неё… А Джинни — мать…

Она всхлипнула и почувствовала, как сильные руки сгребают её в объятия. Драко усадил Гермиону на свои колени и крепко прижал к себе. И именно сейчас она не чувствовала, что это неправильно. Ей так нужно было его тепло, он ничего не говорил, но она знала, что это не ради секса, это ради неё. Драко успокаивал её, чуть покачивая и прижимая к своей груди, как ребёнка, пока она тихо плакала, зарывшись носом в его черную куртку, пахнущую лесом.

— Всё будет хорошо, — тихо проговорил он, когда Гермиона затихла на его плече. — Ты столько перенесла… Пришла пора узнать и что-то хорошее от этой жизни.

Гермиона удивлённо посмотрела в его серые глаза. Так близко. Они сверкали серебром, и в них было столько тепла. Драко еле заметно грустно улыбнулся краешком губ, большие ладони лежали на её спине, согревая. И утешая её.

— Спасибо тебе за откровенность, — произнес он и Гермиона сама захотела его поцеловать в благодарность за его понимание, за то, что он не стал дальше развивать эту неприятную тему, обсуждать или осуждать её или кого бы то ни было.