Проклятье Волчицы (СИ)

Жизнь шла своим чередом, словно всё, что происходило, было естественным ходом событий. Северус почему-то пропал. Он молчал, не подавая знаков и не присылая вестей, и в замке Малфоев о нём как-будто забыли. Как и обо всех проблемах, что окружали незваную гостью.

Скорпиус отправился в Хогвартс, так как все его раны зажили. Он обещал Гермионе поговорить с Розой, если та вообще захочет когда-либо выслушать его. Гермиона, как понял Драко, и не надеялась на что-то хорошее. А сын переживал, что больше никогда не сможет быть рядом с любимой девушкой.

Грейнджер крепко обняла юношу на прощанье. Драко поразился тому, как сильно его сын тянулся к женской ласке. Скорпиус шепнул ей, что будет скучать, и, грустно улыбаясь, вошёл в камин.

Это была пятая ночь, когда Драко ждал Гермиону. Дверь тихо скрипнула и обнажённая ведьма появилась в тёмном проёме, сверкая своими соблазнительными формами в полумраке. Драко усмехнулся. Он не настаивал на том, чтобы она ложилась и оставалась с ним, как жена. Да, он бы хотел этого, но позвать её в свою постель насовсем пока не мог. Что-то внутри сдерживало его. И он довольствовался тем, что происходило между ними сейчас.

Что-то тихое и безусловно прекрасное.

Гермиона тихонечко прошла к его кровати, шлепая голыми ступнями по полу. Драко поднял одеяло и принял полуспящую ведьму в свои объятия. Она обвила его ногами и руками, устроилась уютно кудрявой головой на его плечо и продолжила спать, как ни в чем не бывало. Драко усмехнулся. Ведьма и в самом деле лунатила. Он коснулся губами её теплого лба, положил ладонь на её небольшую круглую задницу и погладил, прижимая к себе. Она глубоко вздохнула и в полусне что-то пробормотала.

Его тело вновь отреагировало возбуждением на её прикосновения, её запах, тепло её кожи. Драко давно отвык спать с кем-либо, и с женой они частенько спали порознь: как обычно заведено в аристократических семьях. Но с самого первого раза, как Грейнджер залезла в его кровать, у него появилось странное ощущение, что так и должно быть. Что это правильно. Драко поерзал, чтобы лечь удобнее и сам не заметил, как заснул.

Проснулся от того, что Грейнджер лежала к нему спиной и терлась голой попкой о его напряженный член. Драко застонал, когда она толкнулась к нему и её маленькая крепкая ладошка оказалась в его штанах.

— Доброе утро… — прошептала Гермиона, оценивая его эрекцию пальцами. — Люблю твоё утреннее бодрое настроение, охотник.

— Доброе, дерзкая волчица… — хрипло откликнулся Драко и стянул с себя пижамные штаны. — Копье готово к охоте! Попалась, моя кудряшка! — он исследовал её грудь, ласково потирая чувствительные соски, и добиваясь от неё тихого стона.

Гермиона сильнее сжала его твёрдый член. Улыбнулась, томно глядя на Драко из-за плеча:

— Хочу чтобы ты поразил меня, охотник… Хочу быть твоей добычей…

Драко охнул и глухо застонал, когда она сама насадилась на него своей уже мокрой, очень горячей узкой щелью. И замер в этом приятном положении.

— Драко, пожалуйста, давай же… — заскулила ведьма и, обернувшись, лизнула его шею и укусила за подбородок.

Драко в отместку укусил её за плечо и жадно поцеловал место укуса. Гермиона пискнула и сильнее прижалась к нему ягодицами. Он начал движение в ней, наслаждаясь её приятной, закручивающей узостью и жаркой влажностью. Гермиона словно голодная, оборачивалась к нему, чтобы соединяться с ним горячими губами в страстных поцелуях, хваталась за его руки на груди и талии, иногда она кусала свои пальцы и громко стонала сквозь зубы.

Она выглядела такой дикой, живой и неутомимой. Драко не торопился, он наслаждался этими волшебными моментами их соития. Он хотел помнить дерзкую маленькую женщину в своей постели, с буйными кудрями и яркими, словно вишня, губами, опухшими от поцелуев.

Драко спустился рукой к её промежности и осторожно раздвинул мокрые складочки пальцами. Гермиона затрепетала в его руках.

— Боже, боже, Драко! — вскрикнула она, и Драко ещё несколько раз нежно погладил пальцами средоточие её наслаждения, продолжая мерно и сладостно двигаться в ней.

Её удовольствие наконец достигло пика, и Грейнджер безмолвно закричала, откидывая голову на его плечо. А Драко зарычал, потому что с её первыми крепкими судорогами пришёл и его оргазм.

Он сжал её сильнее, целуя в шею, ухо и губы и продолжая завершающие приятные покачивания внутри неё.

— Драко, мне так хорошо с тобой… — прошептала она на выдохе. — Я буду скучать по всему этому…

В её голосе была неприкрытая печаль. Они ещё ни разу за все дни не обсудили с Гермионой то, что их ждало впереди. Драко тяжело дышал, и мысли заполняли его голову, пока он остывал после страстного действа.

Он знал, что тоже будет скучать…

Мерлин, да кому он врёт, он будет чертовски тосковать по Гермионе и по всему, что она дала ему за эти дни. По её теплу, её помощи и их долгим тихим разговорам обо всем.

— Ты никуда не поедешь…— проговорил Драко ей в шею и развернул к себе лицом, впиваясь взглядом в её карие глаза. — Не отпущу. Ты моя добыча.