Проклятие

Отступив немного назад, я с разбегу бросаюсь на нее, но моя затея не приносит успеха, зато в правом плече разгорается жгучая боль. Стараясь не обращать на нее внимание, я снова отступаю в темноту и совершаю вторую попытку выбить дверь, но она, как и в первый раз, не пошевелилась ни на дюйм…

Еще один шаг за спиной и на этот раз он слышится гораздо ближе. Кто-то приближается ко мне.

Взвизгнув от безысходности и беспомощности, я снова кидаюсь всем телом на дверь и с силой ударяюсь лбом о ее равнодушную поверхность. Раздается глухой удар, из глаз сыплются искры, а передо мной вспыхивают миллионы ярких пятен. Издав слабый стон, я медленно опускаюсь на бетонный пол и чувствую на своем лице что-то горячее и мокрое.

Кровь, стекающая из раны на рассеченном лбу, догадываюсь я.

Еще один шаг. Еще ближе.

Прижавшись спиной к двери, я снова замираю, понимая, что мне не выбраться из склепа живой.

Еще один шаг. Совсем рядом.

– Пожалуйста, – молю я, в то время как соленые слезы текут по лицу, перемешиваясь со сладкой кровью и попадая в рот. – Пожалуйста, отпустите меня… Я не хотела потревожить вас… Я не знаю, как оказалась здесь, клянусь…

Еще один шаг.

– Кто-нибудь, помогите мне… – всхлипывая, словно маленькая напуганная девочка, продолжаю шептать я и начинаю отчаянно перекрещиваться. – Мамочка, где ты?

И тут из темноты коридора прямо передо мной появляется женщина, одетая в какие-то изгнившие грязные лохмотья, свисающие до пола. Ее волосы растрепаны, словно она с кем-то боролась несколько минут назад, а на груди и животе я вижу пятна свежей крови. Несмотря на все это, женщина гордо держит спину, ее плечи расправлены, словно она царица, но, в лишенном зрачков взгляде, я вижу муку и скорбь, которыми пропитано ее лицо…

…Вскрикнув, Патрисия проснулась и подскочила в кровати. Бешено оглядевшись по сторонам, она с огромным облегчением убедилась в том, что находится не в старом склепе, а в своей небольшой городской квартире, и ничто не угрожает ее жизни.

Вытерев со лба холодный пот и все еще дрожа всем телом, она перевела испуганный взгляд за окно и с тревогой посмотрела на мерцающие огни ночного Нью-Йорка, а потом откинулась на подушку и задумчиво уставилась в потолок.

Один и тот же сон, который после смерти мамы стал сниться ей все чаще и чаще.

1. Рассказ Патрисии

(12 июня 2020 года)

Никогда в жизни не думала, что окажусь в Гамильтоне. И даже не в самом Гамильтоне, в этом глухом унылом городишке, затерянном среди густых широколиственных лесов в четырехстах милях к северу от Нью-Йорка, а еще в пяти милях от него по узкой, пустынной дороге, уходящей на северо-восток.

Но вот я здесь. И, как выяснилось совсем недавно, оказывается, я уже бывала в этих краях однажды, правда, очень-очень давно, целых тридцать три года назад, когда была младенцем. Об этом перед самой смертью успела поведать мне мама.

Ах, мама, мама…

Ее смерть пришла так внезапно, что я оказалась к этому совершенно не готова, но… Наверное, никто из нас не бывает готовым к смерти самых близких и любимых людей, даже если знает, что их дни сочтены… Не хочу вдаваться в подробности, иначе снова разрыдаюсь и не смогу продолжить свой рассказ… А рассказать, поверьте, мне есть о чём.

Так вот, перед самой смертью мама, задыхаясь и отчаянно пытаясь оставаться в сознании, рассказала, что в старинном поместье, которое находится неподалеку от Гамильтона, живет мой дядя – Алестер Вудвард – и взяла с меня клятву, что я обязательно проведаю его в самом ближайшем будущем, ведь, кроме него, у меня больше не осталось родных людей на целом свете. Я, нечего не понимая, естественно, спросила, кто он и почему она никогда не рассказывала о нем, на что мама с трудом ответила, что Алестер Вудвард являлся мужем ее покойной старшей сестры Марты, о которой я тоже никогда не слышала, и, после внезапной смерти которой, они больше не виделись с ним, но теперь я, во что бы то ни стало, обязана проведать его и наладить добрые отношения, если…

Если, едва слышно добавила она, он сам все еще жив.

Сначала я не восприняла предсмертные слова мамы всерьез и не хотела ехать в такую даль, отчетливо понимая, что вряд ли нужна своему дядюшке, точно так же, собственно, как и он мне. Ведь жили мы как-то друг без друга все эти долгие годы и прекрасно справлялись. Спустя пару месяцев после похорон, когда я впервые увидела тот страшный сон, то сначала не придала ему должного внимания, списав все на излишнюю впечатлительность, вызванную маминым откровением, и даже удивилась тому, как сильно ее последние слова повлияли на мое психоэмоциональное состояние, но после повторения кошмара во второй раз я призадумалась, а когда он приснился в третий раз, я решилась на поездку в Гамильтон.

Алестер Вудвард… До сих пор не укладывалось в голове, что у меня есть дядя, который носит точно такую же фамилию, как и все остальные покойники, в фамильном склепе которых я оказывалась запертой. Что бы это все могло значить? Какая связь между Алестером Вудвардом и моим сном?