Проклятие

Первый час я бесцельно бегал, пытаясь найти лавовую реку. Увы, река не находилась, а переходы и коридоры лабиринта сияли унылой пустотой. Или это мне так везло, или, опять же, лабиринт за это время основательно вычистили всевозможные искатели приключений.

Затем я, как обычно, умер. Неясная смерть здесь настигала своих жертв гораздо чаще, чем на поверхности.

До лавовой речки в итоге я добрался только на четвертый час скитаний по одинаковым коридорам. Но, натолкнувшись на нее, очень скоро выбрался к заветному озеру.

Здесь точно так же царило запустение. Вообще, весь лабиринт производил впечатление какого-то разграбленного, что ли… Налетела толпа варваров, сломала и уволокла с собой все, что смогла — и сгинула так же шустро, как и пришла.

Я даже почувствовал легкие угрызения совести. Нет бы сидеть одному в долине, копать мифрил и радоваться жизни. Так нет же, сначала того мне хотелось, потом этого… Дятел.

С другой стороны, если судить по тому, как проваливаются попытки основания новых городов, мне бы здесь тоже, скорее всего, не поздоровилось. Есть ведь, наверняка, какой-то принцип, благодаря которому мобы захватывают такие поселения — и меня бы отсюда выгнали тоже.

Тут я осознал, что уже несколько минут стою на берегу, никак не решаясь спуститься в озеро.

— Струсил, бедняжка, — хихикнул я сам над собой, а затем поднял какой-то обломок и отважно полез на глубину.

Дышать под водой оказалось достаточно просто — система просто давала мне ощущения воздуха около рта — и никаких особых неудобств не ощущалось. Правда, некий легкий дисбаланс чувств все равно наблюдался.

На дне было все так же печально и грустно, как и на поверхности. Даже мое не самое слабое восприятие рисовало лишь пустынную поверхность, покрытую каменными обломками, да знакомый провал, в который уходила вода. Искорок мифрила нигде не было видно.

Ладно… Я подобрался к самому краю и, отпустив булыжник, двинулся вперед. Поток воды подхватил меня, ударил об один выступ, другой…

«Вы получили урон: 500».

— А вот хрен вам, — самодовольно пробулькал я, мертвой хваткой цепляясь за выемку в стене. Ловкость позволила зацепиться за нее, а сила — удержаться.

Дождавшись отката блока, я отпустил уступ и снова полетел куда-то вглубь… Удар, удар, удар…

«Вы получили урон: 500».

«Вы получили урон: 500».

«Вы получили урон: 750».

— Блбуль! — эмоционально сообщил я миру свои чувства, умудрившись снова вцепиться в пролетающий мимо выступ.

В этот раз держаться, сопротивляясь напору воды, пришлось не в пример дольше — я же сдуру сунулся в лабиринт при свете дня, а ночь пока что так и не наступила. В итоге несколько ударов о камни оставили от моей жизни жалкую пару сотен хитпойнтов.

Потянулись долгие минуты, во время которых я с тревогой отслеживал свое состояние — не дай бог, сорвусь сейчас из-за нехватки сил и бесславно помру, как и раньше.

Третья попытка спуска оказалась проще всех предыдущих — я просто пролетел по трубе с десяток метров и снова схватился, в этот раз за небольшую трещину. На всякий случай. После чего, передохнув минутку, отправился дальше.

«Вы получили урон: 750».

«Вы получили урон: 750».

Отчаянно булькая ругательства, я вцепился в очередную неровность стены и внезапно обнаружил, что подо мной виднеется выход из гнусной кишки. В эту самую минуту система решила порадовать меня тем, что в этой местности наконец-то наступила ночь.

— Урблра, — мрачно булькнул я, дожидаясь отката блока.

А затем разжал руки и полетел.

Приземление вышло жестким, но не смертельным. И я, отфыркиваясь, выбрался на берег небольшого бассейна.

Зал, в котором я очутился, был округлым, аккуратным и небольшим. Бассейн, куда я угодил и в который почему-то совершенно беззвучно падала вода, находился у одной из стен, пол помещения вокруг него был покрыт тонким слоем воды, совершенно неподвижной и таинственно-черной. По периметру зала ровно сияли светильники, сделанные из каких-то длинных зеленоватых кристаллов. А в центре находился очередной трон. Любят разработчики эту незамысловатую концепцию — сделал помещение, поставил по центру стул — и больше заморачиваться не нужно.

Я включил запись видео и для начала попытался отодрать от стены один из фонарей. К моей вящей радости, из трех десятков целых два поддались.

«Светоч Истинного огня».

— Ну, светоч, так светоч… — светильники исчезли в инвентаре, а я повернулся к трону.

В отличие от всего остального зала, в оформлении которого преобладал черный цвет, трон был снежно-белым. И сделанным из искусно сплетенных между собой костей различных диковинных существ.

Немного робея и слушая, как по мертвой тишине зала разносятся мокрые шлепки от моих шагов, я приблизился, рассматривая фигуру на троне.

Человек. Облаченный в черную хламиду, с лицом, скрытым под низко надвинутым капюшоном. В руках держит странный посох, постоянно меняющий цвет от черного к белому и обратно.