Проклятие демона

В душе поднялась волна возмущения. Даже помня упомянутую демонами клятву, запечатанную кровью рода, я не могла подавить негодование.

— За что нас ненавидят? — Мой голос прозвучал сухо, словно треск веток на зимнем ветру.

— Сати, пойми, я не могу нарушить…

— Ответь, — перебила я, не сводя с Рейшара требовательного взгляда.

Демон вздрогнул. Губы его искривились, точно пытаясь удержать готовые сорваться слова. И я повторила:

— Ответь, Рей! Я имею право знать, почему каждый из высших ненавидит меня! Откуда в вас такое желание уничтожать мне подобных?

— Правду знают единицы, — натужно произнес он. Его грудь вздымалась от тяжелого дыхания, пальцы с силой вцепились в подлокотники. — Остальных приучили к мысли, что любые связи вне своего вида недопустимы. Их воспитали ненавидеть полукровок.

— Почему?

— Сати, я не…

— Ответь!

Лицо демона дернулось как от пощечины. Каждая черточка заострилась, каждый мускул напрягся. Вены вздулись, на щеках проступили желваки — до того сильно демон стиснул зубы. Рейшар замер, словно статуя, и только во взгляде горело неверие. Он с видимым усилием боролся сам с собой и… проигрывал.

— Потому что вы можете изменить устоявшийся порядок сил. — На секунду золото глаз скрылось от меня, спрятанное под опустившимися веками. Потом появилось снова — холодное, застывшее, подернутое льдом страха. — И я начинаю понимать, чего именно опасались старейшие из нас.

Слова прозвучали устало. Сам же Рейшар плавно поднялся и, пройдя к бару, щедро плеснул бурбона в хрустальный стакан.

— Это она? — спросил Кеорсен.

Он, в отличие от друга, казался совершенно спокойным.

— А что, есть еще варианты? — обернувшись, Рей дернул уголком рта в кислой усмешке.

— Может, теперь расскажешь все как есть? Насколько я понимаю, с этого момента мы вошли в круг посвященных, и действие родовой клятвы тебя не сдерживает.

— Вошли… — Рейшар фыркнул, залпом опустошил стакан и налил себе еще. — Скорее уж ворвались без приглашения! Надо же, — он качнул головой и на мгновение замер, невидящим взглядом уставившись на собственные пальцы, — не думал, что доведется испытать подобное. Приказ, который сильнее клятвы.

Все это время я переводила непонимающий взгляд с одного высшего на другого, потом не выдержала:

— О чем вы? Какой круг посвященных?

Рейшар посмотрел на меня и снова качнул головой.

— Ты ведь даже не поняла, что сделала, верно? — спросил он с полуулыбкой. Вернулся в кресло, глотнул бурбона и продолжил: — У многих семей высших есть тайны, и самые ценные из них защищает клятва рода. Подобные клятвы нарушить невозможно… как считалось раньше. В моей семье такая клятва скрывала наш долг перед миром высших оберегать его от полукровок. О причинах подобной травли знает лишь круг посвященных. И только с ним можно обсуждать подробности. Вы теперь в него входите, потому что ты, — мне достался выразительный взгляд, — смогла заставить меня нарушить клятву рода.

— Но… как? — Я растерялась.

— Ты ведь знаешь, что высшие чтят чистоту крови? — вопросом на вопрос ответил Рейшар. Я кивнула. — Поначалу это была прекрасная идея: мы сохраняли и приумножали собственное могущество. Становились все сильнее, обретали все больше контроля и власти. А потом от века к веку, с каждым новым поколением мы стали… вырождаться, — подобрал он подходящее слово. — Смешивая свою кровь с одними и теми же родами снова и снова, мы теряли потенциал. Причем настолько незначительно в каждом следующем поколении, что заметили это слишком поздно.

На несколько секунд Рейшар замолчал, взгляд его стал рассеянным.

— Когда живешь долго, все происходящее смазывается в единый временной поток, однообразный, кажущийся едва ли не бесконечным. Так случилось и с нами. Мы слишком поздно поняли, что утрачиваем изначальную мощь. Но как в этом признаться? Да и зачем? Ради чего рисковать устоявшимся порядком? Не проще ли попытаться защитить его? Именно так думали высшие того времени. Они же решили сохранить происходящее в тайне, уберечь сложившийся ход вещей любой ценой. И единственные, кто мог его нарушить, — полукровки. Именно в вас заключена опасность всем ценностям высших.

— Поэтому поединки силы стали столь редкими? — спросил Кеорсен.

— Именно. Без притока новой крови устоявшуюся иерархию не нарушить. Мой отец был одним из последних, кому удалось бросить вызов и сместить вышестоящий род. После него повторить такое смогли только Гарааны, да и то больше из-за слабости Фелихьеров, чем из-за собственной силы.

Я пила вино, уже не чувствуя вкуса, и пыталась осознать услышанное.

— Раньше эти рассказы казались мне едва ли не выдумкой, — продолжил Рейшар через некоторое время. — Разве ж можно упомнить, что было несколько поколений назад? Слишком много сотен лет утекло… Но теперь… — Не договорив, он в задумчивости качнул головой.

— Как твой род мог согласиться на убийство полукровок, если сам не может похвастать чистотой крови и… — начала было возмущаться я, но Рейшар меня перебил.