Проклятие демона

— Довольно! Мне надоело тратить время попусту. И мне плевать, сможет ли твой человеческий умишко понять мои мотивы. Ваш удел — не понимать, а служить нам! Тебе не стоило забывать об этом.

С силой дернув, Майкрам заставил меня пройти по инерции еще два шага и замереть всего в нескольких десятках сантиметров от окна.

Я вдохнула, намереваясь на выдохе произнести короткое слово-приказ «отпусти», но замерла, почувствовав скручивающиеся потоки портала. Сердце в груди радостно затрепетало. Кеорсен! Это он! Он пришел за мной! Однако через секунду грудь сдавило разочарованием: из туманного зева вышла Амарелия.

Ей хватило секунды, чтобы оценить происходящее, и уже в следующий миг, стоило Майкраму шагнуть к окну, она воскликнула:

— Отец, подожди! Умоляю, во имя Великого, остановись!

Он насмешливо фыркнул.

— О нет, Ли, даже не пытайся меня убедить, будто дорожишь этой грязью. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить в подобную чушь.

— Дело не в моих чувствах, — Амарелия спешно подошла к нам, — и не в твоих. Дело в чувствах Кеорсена. Мы семья, и я…

— И ты слаба! — отрезал Майкрам. — До отвратительного слаба, если потакаешь прихотям брата!

— Нет, отец, прошу, послушай! Позволь мне…

— Не позволю, — вновь осадил он дочь. — Твоя преданность Кеору похвальна, но твоя глупость непростительна! Род Артенсейров не будет опозорен связью с полукровкой, с выродком человека! Или, — серебряные глаза прищурились, — ты бы обрадовалась племянникам-полукровкам?

— Они были бы высшими, — мягко, явно стараясь сгладить накал, произнесла Амарелия. — Я получила документы, все исследования, все заметки…

— Не важно! Я не позволю опозорить наше имя! Не допущу, чтобы дочь рабыни забыла свое место.

Меня снова дернули в явном намерении выкинуть из окна, и я решила больше не надеяться на чудо.

— Отпусти, — приказала еле слышно, так, чтобы мои слова достигли только ушей Майкрама.

Он вздрогнул и послушно разжал пальцы, удерживающие веревку.

— Видишь, — произнесла я еще тише, — полукровки не грязь, не отребье. Мы можем быть сильнее любого высшего, а ведь именно силу вы цените больше всего.

Глаза демона расширились, сам он смотрел на меня со смесью удивления и ужаса. И в этот момент я ясно осознала: сейчас в моей власти сделать с ним что угодно. Я могу приказать ему снять петлю с моей шеи и накинуть на свою, могу заставить его выпрыгнуть в окно и запретить материализовывать крылья, могу вынудить его напасть на Торрела…

Но одновременно с этим я поняла: если поддамся опасному искушению, то переступлю черту, отделяющую мою человеческую половину от демонической. Предам все, чему меня учила Ба, забуду, кто моя мать. А я не собираюсь терять ни крупицы собственной природы.

Повернувшись к Амарелии, я хотела попросить ее увести отца. Но замерла, ощутив вновь закрутившиеся потоки магии. Они стягивались тугой рекой, клубились сизым туманом, пока наконец не растянулись овальным зевом нового перехода.

В башню ворвался Кеорсен. Разъяренный, красноглазый, с пляшущей на кончиках пальцев магией. По инерции он сделал еще два быстрых шага и замер, точно налетев на незримую стену.

Я видела все, что подмечал он: затянутую на моей шее веревку, перекошенное яростью лицо своего отца, растерянную Амарелию.

— Кеорсен! — Она кинулась к брату. — Постой, прошу тебя!

— Не вмешивайся, Ли, — холодно обронил Кеорсен, делая шаг к отцу.

— Нет, Кеор!

Амарелия всегда была предана семье, всегда готова выступать на стороне Артенсейров, даже если и не разделяет их решений. Она не говорила об этом вслух, но раз за разом доказывала действием, согласившись на забаву брата с обучением человечки манерам высших, поддержав признание меня наследницей шестого дома, подняв тревогу, стоило мне пропасть из замка. И сейчас — возможно, впервые за сотни лет ее жизни — семья Амарелии раскололась.

Она металась между отцом и братом в отчаянной попытке стянуть два фрагмента, сложить осколки в единое целое. Вот только решения, способного примирить Кеорсена с Майкрамом, не было. Это понимала я, это понимали демоны, это понимала сама Амарелия.

— Не надо, прошу вас! — взмолилась она, едва не плача.

Однако никто не внял ее просьбе.

— Ты ведь не отступишься? — Кеорсен хмуро посмотрел на отца.

— Ни за что! Я никогда не приму ни твою истинную, — слово слетело с губ высшего как грязное ругательство, — ни ваших детей, ни детей их детей. Лучше шагнуть за грань, чем видеть падение рода Артенсейров.

— Ошибаешься. — Кеорсен качнул головой. — Артенсейры возвысятся, станут еще могущественнее…

— И грязнее. — Голос Майкрама вдруг зазвучал спокойно, словно демон принял для себя какое-то решение.

— Нет, отец, пожалуйста! — Амарелия шагнула к нему, но замерла, стоило Майкраму предупредительно поднять руку.

— Я не смогу смириться с твоим выбором. И не желаю видеть грядущие перемены. Лучше убей меня. Убей достойно, — требовательно произнес он, глядя на сына. — Так, как и подобает сильнейшему из нас.