Проклятие для леди

В первый момент Джеффри Трент ощутил только облегчение. Флэксмен ушел, и ему не придется действовать немедленно. Конечно его шантажировали — изящно, со знанием дела и крайне почтительно. За шантаж полагалось суровое наказание, но если бы он позвонил в полицию и обвинил дворецкого, никто не смог бы подтвердить его слова. Джеффри не сомневался, что Флэксмен не растеряется и сумеет вывернуться, дав убедительное объяснение. Он и его жена уже два года верой и правдой служили мистеру Тренту и полагали, что могут рассчитывать на повышение жалованья. Что касается слов мисс Марго о веревке, то он и не думал упоминать о них, раз мистер Трент ничего такого не говорил.

Джеффри понимал, что если он обратится в полицию, то ему самому придется об этом упомянуть, а сказанное вслух назад не вернешь. "Мисс Марго скорчила рожу и ответила: «Мне разрешил Джеффри». Именно так она и должна была поступить, столкнувшись с разъяренным Хамфрисом. Случайные пустые слова, произнесенные только для того, чтобы отделаться от садовника, но их уже не забудут. Теперь вес станут шептать ему вслед: «Эта бедная девочка, его подопечная, карабкалась по гнилой веревке и погибла. Вроде бы она сказала садовнику, что Трент разрешил ей взять веревку. У нее было много денег, а теперь их заполучил он». Конечно в суде всякие слухи вряд ли сочтут убедительным доказательством, но этих разговорчиков будет достаточно, чтобы в обществе отвернулись от него раз и навсегда. Подобные вещи не забываются.

Джеффри сознавал в глубине души, что не сможет этого вынести.

Тем временем Флэксмен вошел в кухню, довольно насвистывая. Жена поинтересовалась, что его так обрадовало. Она не торопясь замешивала тесто для пирога. Спешка, по ее мнению, при готовке была недопустима. Миссис Флэксмен ничего не стоило бы наняться шеф-поваром в ресторан, но такая работа была ей не по душе — слишком много суеты. Она предпочитала все делать с толком и с расстановкой.

— Что это на тебя нашло? — спросила она, оторвав взгляд от теста. — Я уж и не помню, когда ты в последний раз насвистывал.

— Любопытство одолело, старушка? — добродушно отозвался дворецкий.

— Намекаешь, что мне лучше не спрашивать?

— Это ты сказала, а не я. — Он взял со стола ягодку кишмиша и положил в рот.

Миссис Флэксмен начала класть изюм и прочее в тесто.

Добившись нужной консистенции, она вывалила смесь в промасленную сковородку, поставила сковородку в духовку, потом вернулась к столу и вытерла руки о фартук.

— Надеюсь, ты ни во что не впутался, Фред?

Флэксмен сунул руку в карман, позвякивая мелочью.

— Еще чего. — И внезапно спросил:

— А где эта девчонка, Флорри?

Жена уставилась на него.

— Ты не хуже меня знаешь, что у нее свободные полдня. Она ушла пятнадцать минут назад.

В кухне было еще две двери. Флэксмен распахнул обе и засмеялся.

— Проверить никогда не мешает. А теперь, Мэри, слушай внимательно! Я ни во что не впутался, а ты не болтай лишнего. Мы два года прослужили у мистера Трента, и я попросил его прибавить нам жалованье — вот и все. Запомнила?

Миссис Флэксмен была весьма крупной женщиной и какой-то выцветшей. Все в ней казалось бесцветным — волосы, кожа, глаза, короткие густые ресницы, в молодости имевшие песочный оттенок. Она посмотрела на мужа и спокойно сказала:

— Ты что-то замышляешь, и это мне не нравится.

— Послушай, Мэри, ведь я был тебе хорошим мужем, верно?

Миссис Флэксмен помнила многие эпизоды, когда это было совсем не так, но ей не хотелось о них говорить.

— Более-менее, — кратко ответила она.

— Ну так чего еще тебе надо? Я ведь никогда тебя не бросал.

— Мужчины на бросают женщин, которые умеют готовить так, как я. Они хоть и дураки, но не до такой степени.

По крайней мере, я о таковых никогда не слышала. — Миссис Флэксмен понизила голос и что-то неразборчиво бормотала, но дворецкому показалось, что она добавила:

— К сожалению.

— Что-что? — резко спросил он.

— Ничего, Фред.

— Думаешь, я не слышал? Хочешь от меня избавиться?

Она покачала головой.

— До этого еще не дошло. Но если ты что-то замышляешь, меня в это не впутывай. Кривые дорожки до добра не доведут, и я не желаю участвовать в твоих задумках, Фред Флэксмен!

Дворецкий засмеялся.

— Ты стараешься меня рассердить, старушка, но сегодня у тебя ничего не выйдет. Понимаешь, ты мне здорово помогла, сама того не зная, поэтому можешь дать волю языку — я не возражаю.

— Чем это я тебе помогла? — недоверчиво переспросила миссис Флэксмен.

— Своей дурацкой ревностью. Стоило мне заговорить с хорошенькой женщиной, как ты придумывала черт знает что!

— Не пойму, о чем это ты.