Проклятие для Обреченного

— Ты же знаешь, что у меня нет выбора, - огрызается Дэми, но с надеждой поглядывает на дверь. – Никогда не было.

— Знаю, — отклоняюсь от ее лица. И, кажется, кошка снова дрожит. — Выпей еще. Сейчас не будет лишним.

Она мгновение смотрит мне в глаза – пристально, отчаянно, как будто хочет просочиться в самую душу, проникнуть в голову.

«Давай же, северная женщина, покажи мне всю свою ярость…»

Наконец, Дэми берет у меня кубок с вином, поднимает руку, задерживается у губ, затем делает едва заметный глоток. А потом медленно, выразительно, подчеркивая, как ей плевать на мои «хочу», выливает остатки на пол. Между нами.

— Горчит, — непреклонно, гордо, прямо мне в лицо.

Что ж, ты сделал свой выбор, Кошка.

Швыряю свой кубок куда-то за спину – на то она и первая брачная ночь, чтобы после нее слуги приводили комнату в порядок дня три, не меньше.

Шаг к Дэми, обхватываю ее за талию и крепко прижимаю к себе. Она выставляет руки и упирается мне в грудь, не желая так просто отдавать поцелуй.

— Прости, кошка, но я не собираюсь тебя целовать, - скалюсь ей в лицо.

Обезоруживаю. Она на мгновение теряется, пытаясь угадать, что у меня на уме.

На ее платье слишком много петель и слишком много мелких пуговиц. Не наряд для новобрачной, а неприступная крепость. У меня нет ни времени, ни желания вести долгую осаду и изменять своим привычкам: все крепости, поселки и города склонялись передо мной сами. Всегда.

Нащупываю края ткани и резко рву их в стороны. Слышится треск, цокот падающих пуговиц.

Дэми вскрикивает и изворачивается, ускользая из моей хватки. Пятится, сверкая пламенем в глазах. Готова сражаться до последнего.

Неужели не понимает, что так даже интереснее? Что я всегда выбирал ее именно за характер, за отпор, за умение держать меня в тонусе. За силу, которая в ее крови. И от которой, если все пройдет по задуманному, родится мой сын.

Не спеша следую за ней, давая места для маневра, но не позволяя вечность кружить по комнате. С каждым новым полукругом мы все ближе к постели. Я это вижу, она это видит, но ничего не может сделать.

— Я располосую тебе лицо, — шипит хищница. — Прости, если задену глаз или оба. У тебя уже есть искусственная рука, а искусственные глаза твой Заклинатель Костей сделает? Снова красные? Для устрашения?

Хочет еще что-то сказать, но упирается ногами в кровать.

Отступать уже некуда– либо в постель, либо забиться в угол.

— А какой цвет предпочитает моя госпожа? – подыгрываю ее злости. Хорошеет и расцветает прямо на глазах.

— Мне всегда нравились голубоглазые мужчины, - ехидно в ответ, вообще без заминки.

— Как предсказуемо, женушка.

Делаю новый рывок – и она опять в моих руках. Снова треск несчастной ткани – и платье на ее спине почти распахивается. За это плачу несколькими глубокими царапинами на предплечье, из которых тут же выступает кровь.

Но это максимум, на который она способна. Потому что теперь я просто вытряхиваю ее из остатков платья и бросаю на кровать.

Кошка падает, раскинув руки и ноги, но тут же собирается, группируется, готовая обороняться. Она великолепна в белый чулках, полупрозрачной нижней рубашке с вышивкой и в маленьких трусиках, которые почти ничего не скрывают. Признаться, не был уверен, что она все это наденет. Не удивился бы, обнаружив под свадебным платьем какую-то северную закрытую одежу.

Наваливаюсь следом так, чтобы оказаться сверху, с ногами по обе стороны от нее. Хватаю ее за руки и плотно прижимаю к постели. Кошка рвется, почти натурально рычит и даже пытается укусить меня, когда наклоняюсь к ней непозволительно низко.

Она дышит так рвано и порывисто, что грудь под нижней рубашкой превращается в самое соблазнительное угощение на сегодняшнем пиру. Отлично вижу напрягшиеся бусины сосков, торчащие под тонкой тканью.

— Не прикасайся ко мне, - барахтается Дэми, но едва ли может пошевелиться. – Ненавижу тебя, халларнский потрошитель!

— К счастью, - наклоняюсь ниже, касаясь дыханием ее вставших под тонкой тканью сосков, - для того, чем мужчина и женщина обычно занимаются в постели, любовь совсем не обязательна. Но учти, что мне ничего не стоит связать тебя по рукам и ногам.

Прикусываю один и, удерживая его в зубах, немного оттягиваю, слизывая языком ее первый длинный и возмущенный стон.

Кошка задыхается подо мной, выгибается, то кричит, то стонет.

Я и не ожидал подобной реакции. Оказывается, в моей жене, какой бы сноровистой она ни была, скрыто много такого, что придется мне очень по душе. Уверен, моему члену будет отлично в ней. Да и она вряд ли откажется от того, чтобы я трахал ее всегда, когда захочу. Сейчас кажется, что готов делать это каждую ночь, даже если на то, чтобы вернуться в постель с поля боя, придется пожертвовать сном и отдыхом.

Перехватываю обе ее руки за головой стальной рукой.

«Прости, Кошка, но я сегодня голодный и крайне терпеливый муж, так что игры кончились».