Проклятие дома Виндзоров

Образ жизни короля, говорил один из гостей Балморала, похож на обстановку «в тихом доме приходского священника». Царственные супруги не любили балов, театров и вообще светского общества с его чванством, сплетнями и адюльтерами. «Мы уже довольно повидали всяческих интриг, когда некоторые леди совали нос не в свои дела, – сказал однажды Георг. – Меня не интересуют другие жены, кроме собственной». Обязанностями монарха он тяготился, особенно необходимостью раз в год при всем параде ехать в парламент и произносить тронную речь.

Страстью короля была охота, и тут он положительно не знал удержу. «Король за один день использовал 1700 патронов, убив 1000 фазанов. – пишет один из визитеров. – Сколько еще будет длиться эта чудовищная бойня?» «Всю эту неделю птиц убивали тысячами, – вторит ему другой. – Де Грей, Сонор и компания говорят, что фазаны до неприличия медленно летают. Жаль».

В Букингемском дворце, откуда он насилу выжил мать (вдовствующая королева Александра, привыкшая к своему дому, долго не съезжала), Георг завел точно такие же порядки, как и в сельской местности. Его чрезвычайно заботили вопросы придворного этикета. Он обращал внимание на его малейшие нарушения и через секретаря выражал провинившемуся свое неудовольствие. До конца царствования неукоснительно соблюдалось правило, согласно которому во дворец не приглашались разведенные или хотя бы проживающие раздельно мужчины и женщины. Одному аристократу, утверждавшему, что после развода он вступил в новый церковный брак и тем самым искупил свое прегрешение, из дворца ответили так: «Может, это и приведет Вас в царство небесное, но только не во дворец». Одному иностранному послу он отказал в агремане на том основании, что он был трижды женат. «Мне хотят прислать человека, у которого три живых жены, но мы ему откажем. Мне не нужен человек с тремя женами», – сказал король.

Американский посол однажды отказался надеть на вечерний прием положенные по этикету панталоны до колен. Сын короля попытался уговорить его прибыть во дворец в брюках, а потом переодеться, но посол решительно отказался от подобного маскарада. Зато когда глава советского диппредставительства (из английского источника неясно, кто именно это был, но, вероятно, Григорий Сокольников) обратился в Москву с вопросом о панталонах, ему ответили: «Если будет нужно, наденьте и юбку».

По иронии судьбы, щепетильность в вопросах частной жизни вышла Георгу боком. Король неспроста говорил придворному о светских интригах и о том, что он однолюб. Его много лет преследовала сплетня о двоеженстве. Поначалу это даже веселило Георга. «История о том, что я уже женат на американке, действительно весьма забавна», – писал он из Рима в апреле 1893 года. А невесте сказал так: «Видишь ли, Мэй, оказывается, мы не можем пожениться. Я слышал, что у меня есть жена и трое детей».

Это был, вероятно, первый случай, когда таблоид – в данном случае лондонская «Star» – вторгся в личную жизнь члена королевской семьи, сообщив ровно в день его помолвки, что он уже вступил в тайный брак с дочерью британского морского офицера на Мальте.

Слух продолжал циркулировать, беспокоил принца, но что предпринять, он не знал. В первый же свой год на престоле он положил сплетне конец.

В ноябре 1910 года парижская англоязычная газета «Liberator» опубликовала статью некоего Эдварда Майлиуса под заголовком «Санкционированное двоеженство», которая излагала старую историю с новыми подробностями. В бытность кадетом военного флота, утверждал Майлиус, принц Джордж во время стоянки его корабля на Мальте влюбился в дочь командующего средиземноморской флотилией адмирала сэра Майкла Калм-Сеймура и женился на ней. Далее следовали довольно развязные обличения:

...

«Мы являемся свидетелями вопиющей аморальности во всей ее тошнотворной чудовищности. Король совершил преступление двоеженства и при соучастии прелатов англиканской церкви, словно султан, наслаждается множеством жен».

На этот раз Георг твердо решил покончить с клеветой. Королевские юристы, признавая, что дело будет легко выиграть в суде, в то же время выражали осторожное сомнение: а стоит ли продолжать муссировать слухи и создавать рекламу малотиражной газетенке? Но король стоял на своем, и в этом его поддержал министр внутренних дел Уинстон Черчилль.

Майлиуса арестовали и предъявили ему уголовное обвинение в подстрекательстве к мятежу.

Дело вышло сенсационное.

Прецедент был создан, как мы помним, отцом Георга, однако Эдуард был в то время еще наследником, а не королем, и участвовал в судебном разбирательстве в качестве свидетеля, а Георгу предстояло сделать это в качестве монарха и пострадавшего. Именно для того, чтобы избежать юридической двусмысленности, Майлиусу вменили подстрекательство к мятежу.