Проклятие дворфа

В отправившейся в погоню за орками армии было одно такое исключение, и этим исключением был никто иной, как Далин. Сила и способности данные проклятым камнем позволяли ему прекрасно видеть и ориентироваться при ярком солнечном свете, как и в непроглядной тьме. А еще добытая им в первобытном мире коллекция драгоценных камней усилила многие чувства, обострила их до предела. В том числе чувство предвиденья опасности. Об ее наличии он узнавал задолго до своих соплеменников, продолжавших оставаться в полном неведении.

Лидера и вожака у дворфов никто не выбирал. Им мог стать каждый, кто чувствовал в себя достаточную силу. Все дворфы были равны от рождения. И, так уж сложилось, что погоню возглавил Далин, совсем еще молодой дворф, уверенно ведущий за собой целую армию. Он уже многое знал, и это знание заставляло его раз за разом ускорять темп, придавая должное ускорение и тысячам дворфов спешащих следом.

Далин уже знал, что Лорисаль погибла, до последнего вздоха защищая свое сокровище, малышку Далию. И ни один орк прочел смертный приговор в ее прекрасных, почерневших от ярости и гнева глазах, пока в ее руках была сила, и она в одиночку могла противостоять десяткам напавших на нее орков. За свою смерть Лорисаль взяла достойную цену. Дюжина орков полегла на полу ее шахты, прежде чем отважная красавица пала под ударами иззубренных мечей орков. А затем настал черед Далии. Малышка отчаянно сопротивлялась, и даже заколола ножом одного из нападавших. В другое время за убийство орка она неминуемо бы поплатилась жизнью. Но сейчас все было не так. Не смотря на то, что Далия убила одного из орков, ей сохранили жизнь. Ее жизнь была целиком заслугой темного разума стоявшего за нападением на мир дворфов. Отчаянно сопротивляющегося ребенка связали, и забрали с собой. И среди следов обнаруженных следопытами гномами на каменистом полу тоннеля, были и следы Далии.

Далин первым заметил мелькнувший впереди, за одним из огромных валунов, силуэт. И принял решение. Пришпорив своего скакуна, с боевым кличем на устах, Далин ринулся навстречу врагу, увлекая за собой закованное в броню воинство дворфов. И в тот же миг из непроглядной тьмы возникло будто выросшее из-под земли войско орков, с отчаяньем обреченных бросившееся навстречу своим кровным врагам, словно рассчитывая проложить себе дорогу к спасению сквозь многотысячное войско дворфов. Обратно в мир дворфов, из сердца которого они отступили совсем недавно, повинуясь приказу ослушаться которого они не могли. Но ярость дворфов мстящих за свой поруганный мир, за смерть родных и близких, была сильнее отчаянья орков.

Схватка в подземных глубинах Кааркен-Тау была яростной и короткой. Пленных никто не брал, никто и не собирался сдаваться на милость победителей. Кровавая бойня проходила в полной, зловещей тишине, нарушаемой лишь звоном мечей и стуком топоров сражающихся, криками раненых и предсмертными хрипами умирающих.

На то, чтобы уничтожить ставший на их пути отряд орков числом в несколько сотен, у дворфов ушло совсем немного времени. Случай небывалый в истории противостояний дворфов и орков. Обычно орки не имея двух, а то и трехкратного преимущества в численности над противником в бой предпочитали не ввязываться. Здесь же все обстояло совершенно иначе, и орки в разы уступая дворфам числом, все-же осмелились принять бой.

Этому должно было быть разумное объяснение, и вскоре оно было найдено. Дворфы теснящие орков, вскоре вынуждены были остановиться. Дальше идти было просто некуда. Знание этого придавало сил продолжающим отчаянно сопротивляться оркам. Огромная, теряющаяся в бесконечности пропасть предстала глазам потрясенных дворфов. Даже их привыкшие к темноте глаза не могли различить другой оконечности пропасти. Она была огромной, как сам мир. Камень брошенный в зияющую чернотой глубь провала не дал дворфам желаемого ответа. Они не услышали стука камня о дно провала. И если у распростершейся пред ними бездны и имелось дно, то оно было так далеко, что никакой звук не доносился оттуда даже для самого чуткого слуха.

Было ясно, что орки пришли не из этой зияющей бездны, а были перенесены сюда неведомой силой, что без вмешательства магии просто немыслимо. Ответы на мучающие дворфов вопросы дал один умирающий орк. Судя по доспехам и вооружению, не рядовой боец, а один из командиров, пусть и не самого высокого ранга, но достаточно осведомленный по части нужной дворфам информации. Умирающий не лукавил, и не пытался хитрить, будучи преданным и оставленным здесь умирать теми, в кого так верил, за кого без тени сомнения шел на смерть. От него дворфы узнали, каким образом орки оказались здесь, материализовавшись из бездны распростершейся пред ними.