Проклятие эротического зелья

«Если это правда, то Малфой будет наказан самым суровым образом», решительно произнес Дамблдор «Но самое главное — мы должны помочь мисс Грейнджер. Что мы можем сделать, мадам Помфри?»

«Гарри прав…Действие зелья сначала относительно слабое, но с каждым новым приступом оно будет становиться более сильным и более продолжительным по действию. Если желание не будет удовлетворяться, то человек будет мучиться как безумный и, в конце концов, сойдет с ума…».

Джинни побледнела после объяснения мадам Помфри, и ее веснушки стали более отчетливыми.

«И это все что мы можем сделать? Всегда держать Гермиону под заклятьем оцепенения?», со слезами на глазах выговорила она.

«Безвыходных ситуаций не бывает, так нет и волшебства, которое нельзя было бы разрушить….но это потребует кое-чего», вздохнул Дамблдор.

«Чего, профессор?», решительно спросил Гарри.

«Ты знаешь, Гарри, что когда Волдеморт попытался убить тебя впервые, любовь твоей матери защитила тебя от его злого волшебства. Я хочу напомнить, что любовь — древняя и могучая защита против любого зла. Ее чистота может противодействовать даже самым низменным чарам…», слегка улыбнулся Дамблдор.

Гарри с трудом сглотнул, потому что у него пересохло в горле, и отвел взгляд в сторону. Он начал понимать, куда клонит старый волшебник.

«Я поняла, о чем Вы говорите, профессор, но…данное волшебство требует взаимности…», вмешалась мадам Помфри.

«О чем Вы, я не понимаю…?», поинтересовалась Джинни.

«Если Гермиона должна переспать с кем — то, кто любит ее, но не как друг, а как возлюбленный, зелье должно потерять силу. Переменная в уравнении — то, что она должна тоже любить того человека, но мисс Грейнджер, я боюсь, не испытывает этого чувства в необходимой степени…», слегка смутившись, разъяснила мадам Помфри.

«Ах, вот оно что…Тогда проблемы не существует! Он может решить ее!», Джинни радостно ткнула пальцем в Гарри.

«Джинни, что ты говоришь?», испуганно отшатнулся от нее Гарри.

«Гарри, я знаю, что ты влюблен в нее! Скажи ей об этом!», оживилась девушка.

«Джинни, даже если я люблю ее, то не могу подойти к ней и сказать — Гермиона, мы должны переспать, иначе ты сойдешь с ума! Это смешно и глупо!», ответил он, даже не понимая, что не отверг своего чувства к Гермионе.

«Но это единственная возможность вылечить ее!», парировала Джинни.

«Успокойтесь, вы двое…», остановила их мадам Помфри.

«Гарри … ты — самый близкий человек в мире для Гермионе. Она доверяет тебе во всем. Я думаю, что она чувствует к тебе то же, что и ты к ней», не отставала Джинни.

«Нет, Джинни. Ты ошибаешься. Мы только друзья. Она никогда не относилась ко мне иначе», снова возразил Гарри.

«Достаточно», прервал дискуссию Дамблдор «Я хочу, чтобы вы оба вернулись в Гриффиндорскую башню и проследили бы за Гермионой. Тем временем, я попытаюсь войти в контакт с отделом Алхимии в Министерстве Магии и узнать другой возможный способ излечения от этого зелья»

«Спасибо профессор!», с надеждой поблагодарил его Гарри.

Джинни и Гарри вышли из кабинета и направились в сторону Гриффиндорской башни. Джинни шла возле Гарри, не отставая, и впивалась в него презрительным взглядом.

«Трус…», пробормотала она.

«Что?», переспросил Гарри.

«Ты — трус, Гарри, потому что отказываешься от собственных чувств!», гневно произнесла Джинни

«Джинни, это не обо мне… любовь должна быть взаимной, ты забыла?», отмахнулся Гарри.

«О, пожалуйста, не начинай! Неужели ты ничего не заметил за эти годы? Гермиона очень скрытная девушка; она не и тех, кто рассказывает всем о своих чувствах. Ты когда нибудь интересовался, что она испытывает к тебе?», осведомилась Джинни.

Гарри слегка пригнул голову.

«Нет, после того, как они с Роном стали встречаться на шестом курсе, я почувствовал себя лишним. Конечно же, я не мог тогда спрашивать ее об этом, а потом …тем более. Не понимаю, почему Рон не захотел удержать ее — нужно быть идиотом, если не хотеть быть рядом с этой девушкой!», разоткровенничался Гарри.

«Посмотри в зеркало, и ты увидишь еще одного идиота», рассмеялась Джинни. Гарри понял, что попался в собственную ловушку.

«Да, ты права… но если серьезно, если бы мы …мы…ты понимаешь, о чем я…, и она при этом не любила бы меня, каково это было бы для нее потом? Что было, когда бы она все осознала? Я не хочу использовать ее!», Гарри ужаснулся собственной мысли.

«Я не думаю, что она возненавидела бы тебя после этого. На самом деле, я думаю, что она даже была бы счастлива, что это был ее самый лучший друг, а не кто-то другой, менее достойный кандидат…Я даже уверена в этом!», предположила Джинни.

Некоторое время они шли молча. Гарри напряженно принимал решение, и Джинни не мешала ему. Когда они подошли к портрету дамы в розовом платье, Гарри остановился и повернулся к своей рыжеволосой помощнице.

«Джинни, ты можешь приютить у себя девушек из комнаты Гермионы на эту ночь?», заливаясь краской стыда, спросил он у нее.

«Разумеется!», понимающе сверкнула глазами Джинни.