Проклятие Этари

Однако неожиданно проблемы появились на боевой магии. Нет, объяснения Лэшела и Вортона я усваивала на лету и новые плетения выучивала очень быстро. Но было нечто, мешающее мне правильно реагировать в поединках. Почему-то одногруппники регулярно оказывались проворнее меня, и я обнаруживала себя сбитой с ног каким-нибудь огненным шаром быстрее, чем успевала ответить на удар.

Кстати, именно на занятиях по боевой магии я неожиданно поняла, почему Лэшел зачислил на факультет Сида. У этого парня действительно оказался невысокий магический потенциал, и на стихийной и атакующей магии он регулярно получал низкие оценки. Зато благодаря среднему уровню сил ему единственному легко удавалось работать с небольшими магическими потоками и структурировать особенно сложные плетения. На занятиях Лэшела Сид стал одним из лучших – щит, который он создавал, был настолько сложен в структуре, что никому не удавалось «взломать» его. Другое дело, что у парня быстро заканчивались силы, и он не мог удерживать щит больше нескольких минут, но при грамотном ведении боя и этих нескольких минут могло хватить.

С одногруппниками у меня сложились примерно такие же отношения, как с большинством учеников в Госфорде – ровно-доброжелательные. Близких знакомств я ни с кем заводить не собиралась, и мне было достаточно общения с Кейном и Бьянкой. Памятуя о словах декана, темные и светлые в нашей группе не устраивали конфликтов и вели себя друг с другом подчеркнуто нейтрально. Но в одном они все были схожи – никто не мог понять нашей с Кейном «странной» дружбы. Одногруппники не раз пытались выяснить, какие же отношения на самом деле связывают светлого и темного магов, раз они не просто не враждуют, но прекрасно общаются друг с другом и нисколько этого не скрывают. Кейн рассказывал, что у него в группе к нему тоже подходили с таким вопросом. Обычно мы с ним или отшучивались, или отвечали, что давно знакомы и не видим смысла портить отношения только из-за того, что у нас разные стороны. Кажется, никто из однокурсников этого понять не мог, но перевоспитывать нас они не пытались. Вдобавок мы всегда давали понять, что нас не очень беспокоит мнение окружающих по этому поводу и поэтому нет смысла пытаться переубедить нас в выборе друзей.

Бьянка, кстати, при близком знакомстве оказалась очень приятной девушкой, умненькой и начитанной. С ней мне было интересно поболтать перед сном, обсудить кого-нибудь из преподавателей и однокурсников. Поскольку у прорицателей, как и у боевиков, учились и светлые и темные, атмосфера на их факультете была не такой фанатичной, как, например, у целителей, и Бьянка относилась ко мне точно так же, как и во время встречи на вступительном экзамене.

Приятным сюрпризом оказалось и то, что нам платили стипендию – скромную, конечно, но мне ее вполне хватало на мелкие расходы, учитывая, что в академии я жила на всем готовом. В общем, учеба протекала приятно и увлекательно, и я рассчитывала, что весь год пройдет так же спокойно. Ну, конечно, быть уверенной в этом нельзя, но ведь можно помечтать, правильно?

– Сегодня мы продолжим отработку комбинирования защитных и атакующих механизмов, – объявил Вортон, заходя в тренировочный зал, где чаще всего проходили наши занятия. – Разбиваемся на пары и проводим поединки. Но предупреждаю сразу – можно использовать атакующие заклинания только стихийные и не выше второго уровня! Чтобы больше никаких некромантских проклятий, ясно?

Марк потупился и кивнул. В прошлый раз, увлекшись, он проклял своего противника, и тот с ног до головы покрылся неприятной красной сыпью, из-за которой ему пришлось пропустить остаток учебного дня. Больше всего мне запомнилось, как Вортон обругал обоих – и Марка, и веснушчатого добродушного Жана, который не успел отреагировать и позволил себя проклясть: «Чему вас там Лэшел только учит, раз вы до сих пор простейшую защиту создать не можете?!»

Сегодня мне в противники достался как раз Жан. По команде Вортона мы одновременно поставили щиты, а затем он запустил в меня несколько ледяных стрел. Они столкнулись с моим щитом и, зашипев, растаяли. В ответ я запустила в него парой огненных шаров, но он погасил их прежде, чем они успели долететь до него. Затем в меня полетело очередное заклинание. Пока я была занята тем, что отбивала его, Жан начал проводить какие-то манипуляции, которые я просто не успевала рассмотреть. И в тот самый момент, когда я справилась с предыдущим плетением, почувствовала, как щит вокруг меня распадается. А затем я оказалась сбита с ног «воздушным ударом». Отработанные навыки заставили тело автоматически уйти в кувырок и безболезненно приземлиться, но все равно было неприятно. Ну почему я проиграла обычно медлительному парню, которого вообще непонятно как занесло на боевой факультет?!

– Молодец, Жан, – похвалил его Вортон. – Грамотно сработано. Эржебета, а ты…

– Не понимаю, что я делаю не так, – проворчала я, поднимаясь на ноги. – Вроде заклинания все знаю, реагирую вовремя, а проигрываю одну схватку за другой.

Вортон на секунду задумался.