Проклятие Этари

Сам темный эльф за прошедший год почти не изменился. То же жесткое волевое лицо, насмешливый прищур очень светлых глаз, та же кошачья грация в движениях. Темные волосы собраны в косу, оставляя открытыми длинные заостренные уши. Парадный камзол, хоть и был строгим, без лишних украшений, смотрелся на нем как-то странно — я привыкла к обычным штанам и рубахе, которые мастер носил на тренировках. Несмотря на наш последний разговор, после которого у меня надолго осталось чувство неловкости, я неожиданно поняла, что рада его видеть.

— На Совете говорили, что вы с Кейном снова умудрились отыскать себе приключения, — сказал Грейсон, оглядев перед этим меня с головы до ног и одобрительно хмыкнув. Про мое присутствие во дворце он не сказал ни слова, и я сделала вывод, что он уже в курсе моей «практики».

— Маги говорили о нас? — удивилась я.

— Не совсем о вас, только сказали, что студентов, которые в прошлом году сорвали ритуал в Госфорде, а затем еще и в Триме, попытались убить средь бела дня в академии. Сильно вам досталось?

Услышать этот вопрос от Грейсона, который всегда отличался потрясающим равнодушием почти ко всему вокруг, было странно, но затем я вспомнила, что как раз о своих учениках мастер всегда заботился. Пусть даже и бывших.

— Нет. — Я улыбнулась, а затем поправилась: — То есть Кейну да, его прокляли, а на меня напали умертвия, но я от них отбилась. — На последних словах в голосе против моего желания прорезались хвастливые нотки.

— Молодец, — похвалил Грейсон. — Тренировки не забросила?

— Нет, — отчиталась я. — Мы с Кейном каждое утро по полтора часа тренировались во дворе.

— Кстати, раз уж мы об этом заговорили. — Грейсон вдруг нахмурился и посерьезнел. — Эржебета, скажи мне, вы же не собираетесь всей своей компанией сделать какую-нибудь глупость вроде самостоятельных поисков Раннулфа Тассела?

Я изумленно уставилась на него.

— С чего вы взяли?!

— С того, что твои обормоты в этом году слишком часто сидели где-нибудь впятером и секретничали. Точнее, пытались секретничать, поскольку мне прекрасно известно, что говорили они о ритуалах и об архимаге. С чего такой повышенный интерес?

— Мы пытались понять принцип, по которому действует Раннулф, — торопливо пояснила я, решив, что отнекиваться и пытаться убедить мастера, будто ему все показалось, бесполезно. — Вы правы, нас беспокоит происходящее. Из-за того, что случилось в прошлом году, мы теперь чувствуем себя причастными, но у нас и в мыслях не было искать Раннулфа! Хватит, год назад мы уже с ним столкнулись, и если бы не вампиры, нас с Дирком тогда бы убили.

Грейсон некоторое время вглядывался в мое лицо, но я смотрела максимально открыто и честно, и он мне поверил.

— Ну хорошо. Надеюсь, у вас хватит ума не лезть в разборки магов.

— Конечно, — вполне искренне пообещала я.

Он кивнул и ушел по своим делам, а я продолжила свой путь.

Вечером перед сном, уже вымывшись, расчесав темную гриву кудрей и в очередной раз задумавшись, а не отстричь ли ее к демонам, я сидела на разобранной кровати и отмечала на взятой в библиотеке карте города, в которых происходили жертвоприношения. В результате получилось шесть точек, последнюю из которых — город Твинбрук — я поставила с пометкой, что как такового ритуала там не произошло, но зато обнаружили эльфов, которым неизвестные маги промыли мозги. Ну и что дальше? Теперь у меня две точки в Селендрии, две — в Аркадии и еще две — в Вереантере. И что из этого следует?

Стук в дверь раздался, когда я в очередной раз убедилась, что не могу придумать никакого объяснения такому случайному выбору городов. То есть очевидно, что он неслучаен, но увидеть какую-либо закономерность все никак не получалось…

Поднявшись с кровати, я тяжело вздохнула и в одной ночной рубашке направилась к двери, абсолютно уверенная, что Бьянка пришла расспросить меня о сегодняшней встрече с Алариком. Может, извиниться и отослать ее, не устраивая вечерние посиделки? Мне надо подумать о жертвоприношениях и еще раз перебрать в памяти все, что известно о происходящем, а тратить вечер на ненужную болтовню не хотелось совершенно…