Проклятие фараонов. Тайны Древнего Египта

Один из жрецов подошел близко к нему и спросил, что ему нужно. При этом Брайтон не слышал голоса в обычном смысле, ухом, а каким-то образом слова звучали у него внутри. Голос посоветовал ему уйти, сославшись на то, что в древности были люди, которые возвращались из погребальных камер совершенно безумными. Но ученый возразил, что хочет остаться.

Жрецы объяснили ему, что для этого надо переместиться в другое место, где ему будет сообщено учение. Затем они предложили человеку лечь, вытянувшись на камнях. Брайтон почувствовал ощущение медленной смерти, после чего его душа внезапно покинула тело.

Потом он увидел самого себя лежащим на камнях и одновременно чувствовал, что парит в воздухе. Было ясно, что его душа отделилась от тела и оказалась свободной. Он услышал голос одного из жрецов: «Человек, тело которого смертно, но душа бессмертна, никогда не погибнет».

Когда Брайтон спросил о тайне пирамид, то получил такой ответ: «Ничего не изменится от того, откроешь ты тайну пирамид или нет. Ищи в своей душе того, кто проведет тебя к тайнам твоего духа, где и находится самое великое сокровище. Секрет пирамид — это секрет тебя самого. Послание пирамид в том, что люди должны отыскать высшую духовную силу в себе самих».

Эксперименты Пауля Ликенса

Следует констатировать, что эффекты энергетического воздействия пирамиды проявляются на материальном, эфирно-астральном и ментальном уровнях. Таким образом, она изменяет материю, воздействует на боль, служит как лекарство, а также вызывает телепатию и другие феномены, связанные с духовной сферой. Заинтересовавшись этими свойствами пирамиды, проводить опыты, направленные на изучение подобных явлений, начал Пауль Ликенс.

«В некотором роде занятие подобными экспериментами весьма притягательно и завораживает, по крайней мере, в моем случае, — вспоминал он позднее. — Когда я только приступил к разработке этой темы, то пребывал в некоторой нерешительности. Мало того, мой скептицизм тогда был большим, чем у нынешних не верящих в неведомые силы природы. Мои первые эксперименты заканчивались полным провалом, поскольку в своей первой пирамиде я даже не соблюдал правильных пропорций и неверно ее ориентировал. Кроме того, я пренебрегал и еще одним важным фактором. Первые опыты проводились в моем кабинете в течение года. Но в мастерской под кабинетом работало множество разных машин, а считается, что пирамиды крайне чувствительны к их энергиям. Когда я узнал об этом, все помехи были легко сняты».

«Затем я попытался использовать пирамиду для мумифицирования мяса, — продолжал свой рассказ неутомимый и пытливый исследователь. — Но в то время мы как раз купили маленького щенка, которого мясо явно интересовало гораздо больше, чем послание пирамид. И однажды он прорвался внутрь модели и проглотил весь экспериментальный образец. Этот эпизод дал мне понять, что, прежде чем я смогу приблизиться к осознанию феномена пирамид, должно пройти немало времени. И ради этого мне даже пришлось ненадолго прекратить свои опыты, чтобы затем вернуться к ним уже с бо́льшим осознанием того, что же именно я делаю».

«Я познакомился с Этьеном ван дер Керкховом, который любезно соорудил для меня большую пирамиду из прочного картона, — пишет далее ученый. — Должен признаться, что сам я не очень-то рукаст и ни за что не сумел бы построить нечто подобное. Я возобновил свои опыты с бритвой, но на этот раз использовал двойное лезвие.

Я помещал его на треть высоты пирамиды, ориентированной строго на восток — запад. Даже при этом я совершил ошибку в определении, где же находится север. Правда, как выяснилось потом, просчет не был особенно велик. Эксперименты всегда должны проводиться так, чтобы их можно было контролировать и получать какие-то численные результаты. Для меня точкой отсчета служило то, что обычно я брился одним лезвием от четырех до двенадцати раз. Здесь был большой разброс в зависимости от качества бритвы. Но вот все расчеты были проделаны с максимальной точностью и под лезвие была подложена книга для достижения необходимой трети высоты, в моем случае 13,33 см, так как пирамида достигала сорока сантиметров. Прошло восемь дней. Я страшно волновался. Каждое утро я вынимал лезвие из пирамиды и снова клал его обратно после бритья. На двенадцатый день наступил максимальный срок пригодности нормального лезвия. Но и на тринадцатый я побрился без проблем, лезвие продолжало оставаться острым. Затем был четырнадцатый день, пятнадцатый, двадцатый, и мало-помалу я стал впадать в эйфорию: да возможно ли это? На двадцать пятый день бритва не затупилась, на сороковой тоже, что было совершенно невероятным. Я продолжал бриться ею сто десять дней. Вдобавок могу сказать, что с другими лезвиями я достигал лучших результатов: 210, 190 и 260 дней соответственно».