Проклятие феи

Рози закрыла глаза, глубоко вздохнула, вынырнула из холодного тяжелого платья и проскользнула обратно в собственное тело, по-прежнему стоявшее в кухне колесного мастера. Внезапно она ощутила тепло огня, согревающего ей спину, и звенящее, покалывающее напряжение в комнате. Животные продолжали разговор.

«Но… принцесса… здесь… это значит…»

«Да».

«Да».

«Но если Рози чья-то принцесса, значит она наша принцесса, и мы ее сбережем».

«Мы ее защитим».

«Пусть люди сделают, что смогут».

«Против злой».

«А они сделают. Ведь она и их тоже».

«Но мы сделаем то, что тоже должно быть сделано».

«Как только выясним, что это».

«Мы выясним».

«Да».

«Наша», – вздохнуло множество голосов.

«Нам ее защищать».

Глаза Рози по-прежнему оставались закрытыми, но тут среди звериных голосов она расслышала еще один, и под сомкнутыми веками возникли лиловые, фиолетовые и черные полосы, складывающиеся в узоры, от которых ее замутило.

– Наконец-то я тебя нашла, – произнес другой голос, человеческий, говорящий ей о ее смерти и радующийся этому предсказанию. – Нашла!

Но затем голос изменился, дрогнул, утратил всю злобу и сделался знакомым – знакомым, любимым и близким. Это был голос Катрионы, и она окликала ее по имени, по знакомому имени, единственному имени, которое она знала: Рози, Рози, Рози! Она открыла глаза, хотя успела забыть, что они закрыты. Айкор уже не стоял перед ней на коленях, Катриона придерживала ее рукой за талию, а Тетушка замерла рядом, протягивая Рози чашку.

– Выпей это, – велела она. – Руки не дрожат? Тебе помочь?

Рози неуверенно отступила на шаг назад, снова нашла свой стул и села. Собачья голова украдкой опустилась на ее бедро – один из высоких гончих псов лорда Прена. Она уже почти вспомнила его имя… ах да, Хрок. А щенок-подросток, уже слишком крупный для таких забав, запрыгнул ей на колени – Ральф. Несколько мышей вскарабкались по ее штанине. Флинкс, как будто бы случайно, уселся ей на ступню (Рози почувствовала, как он запустил когти ей в ботинок, чтобы удержаться на месте), а Фуаб вспорхнул на голову. Она взяла чашку одной рукой, потом решила придержать ее и второй, с другой стороны, но выпила лекарство без сторонней помощи. Когда настойка – она узнала по запаху содержимое одной из Тетушкиных склянок – скользнула вниз по ее горлу, она вспомнила ужасный голос, который только что слышала, и череду имен, произнесенных Айкором: Каста Альбиния Аллегра Дав Минерва Фиделия Алетта Блайт Домина Делиция Аврелия Грейс Изабель Гризельда Гвинет Перл Руби Корал Лили Ирис Бриар-Роза. Взглянув в лицо Катрионе, она поняла, что это все правда, поняла, почему та ей не сказала, и горько обиделась, почти возненавидела ее за это. Почти возненавидела Катриону! И все же она ощущала благодарность, смиренную, пристыженную благодарность за то, что двадцать один год пробыла просто Рози. Эту благодарность она приняла как обязательство, тяжелое, словно истина, словно железное платье.

«Это правда», – бормотали животные.

«Это правда».

Она окинула взглядом четыре обращенных к ней лица и топнула ногой, потому что мыши щекотались. Другая ее нога гудела от урчания Флинкса. Она не могла припомнить, чтобы он прежде мурлыкал для нее. Рози уставилась на Айкора – тот стоял, прислонившись к стене, и на полке прямо над ним замерла сова, мерцая белым, точно так же, как он мерцал черным и серебристым. Рука его лежала на рукояти огромной изогнутой сабли, на лице отражались участие и изумление.

«Что за истории? – спросила она у своих друзей. – Что за истории о том, как вы все кормили маленькую принцессу? Что за истории о том, как она бежала через всю страну после своих именин?»

«Истории…» – отозвалось несколько голосов, и Рози пришлось напомнить себе, что животные не рассказывают истории так, как люди.

Рассказывалось обычно о том, как вить гнезда и выстилать логова, как убегать от врагов, как найти или поймать пищу и как делать все это, не привлекая излишнего внимания – к каковому относилось все человеческое внимание.

«Почему? – не отступалась Рози. – Почему вы помогли ей… им?»

Катриона принесла ее домой – принесла ее сюда. Именно Катриона была на именинах принцессы от Туманной Глуши – Рози знала, что каждой деревне и каждому городу позволили прислать по одному человеку. Остальные посланцы Двуколки: Осиб из Древесного Света, Глир из Мглистой Запруды, Зан из Конца Пути, Милли из Дымной Реки – охотно рассказывали о своем путешествии и о самих именинах, несмотря на то, что случилось с принцессой. Катриона никогда об этом не заговаривала – это Флора рассказала Рози, кто представлял Туманную Глушь. Рози, хорошо зная, насколько мягкосердечна Катриона и как ее огорчает участь принцессы, предполагала, что понимает, почему та не говорит о пережитом.

«Почему? – спросила она снова. – Я не понимаю. Почему вы все помогали?»

Животные недоуменно зашумели, но озадачила их она, ее вопрос.