Проклятие Гавайев

Камехамеху отличали предприимчивость, энергия, решительность, неутомимость и упорство в достижении целей. Вдобавок, у него было мощное телосложение и непревзойденная осведомленность по части военных игр и физических упражнений его страны. За эти качества тела и духа за ним, вероятно, и признавали огромную власть и многолетнее владычество над Бутербродными островами.

Несомненно, Камехамеха был проницательным принцем с твердым характером. В его правление люди стали более образованными, улучшилось и материальная сторона; приобретение железных инструментов облегчило их труд; появление огнестрельного оружия изменило военное ремесло; и во многих случаях ткань с Европейских мануфактур заменяла местная хина. Но эти новшества, по-видимому, явились скорее результатом общения с пришельцами, нежели принятых мер их владыки; хотя постоянное поощрение Камехамехой прибывающих визитеров, несомненно укрепило его позиции.

Его прозвали Альфредом Гавайским, хотя он скорее был их Александром, которым большую часть его жизни двигали амбиции и жажда завоеваний, и затмевало их только корыстолюбие.

Судовой журнал Уильяма Эллиса

* * *

Первым, кого я увидел, войдя в таверну «Кона» тем вечером, был Эккерман. Он сидел у барной стойки с каким-то ушлепком в колоколообразных «левайсах», в котором я узнал отъявленного юриста-нарка из Калифорнии. Мы общались на одной из марафонских тусовок в Гонолулу, где он совал свои визитки всем, до кого мог дотянуться, со словами:

– Вот, держите. Рано или поздно пригодится.

Боже, подумал я. Вот пиявки хреновы, они везде. Сначала они просто шмалили дурь, потом принялись ее распространять, а теперь точат корни всей наркокультуры, как выводок диких кротов. Пробьет час, и они еще вырастут соляными столбами у нас на пороге.

Одна из причин, почему я отважился поехать на Гавайи – чтобы хоть немного отдохнуть от юристов, поэтому я собрал нашу вечеринку подальше от них за столиком с видом на волнорез. Семья Ральфа уже была в сборе, а сам он надрался в дрова. Когда мы дошли до столика, он посмотрел на Капитана Стива и прорычал:

– Опять ты здесь! Какие байки ты на сей раз продаешь? Новые рыбные истории?

Стив нервно улыбнулся:

– Нет, Ральф. Сегодня обойдемся без вранья. Я выучил урок – ты человек, которому лучше не врать.

– Вот отличие от меня, – сказал я. – Я – легкая добыча. Мы сегодня снимаемся и движемся к Южной Точке.

Я сел за стол и закурил косяк, который, похоже, никто не заметил. Ральф пялился на меня, лицо выражало шок и отвращение.

– Невероятно, – заворчал он. – Ты опять собираешься выйти в море на этой придурочной лодке?

– Верно, Ральф, – кивнул я. – До нас, наконец, дошло – если на этой стороне острова шухер, значит, на другой стороне его быть НЕ МОЖЕТ.

Капитан Стив улыбнулся и пожал плечами, словно логика говорила сама за себя.

– А Южная Точка, – продолжил я, – ближнее место на той стороне, где погода совсем другая.

– Айда с нами, Ральф! – предложил Капитан Стив. – Там тихо, как на озере, и места там поистине загадочные.

– Земля По, – сказал я, – безлюдная мотня в океане, в пределах видимости одни скалы на берегу, – я кивнул, как грамотный. – Ты ищешь могилу короля Камехамехи – может, найдешь ее там.

Ральф одарил меня презрительным взглядом, но промолчал. Он уже успел влюбиться в короля Камехамеху – главным образом, из-за того немногого, что он знал о "Законе Весла" – и он был убежден, что наш материал лежит где-то в древних погребальных пещерах возле Города-Заповедника в бухте Килакекуа. Как бы там ни было, это не на море.

– Рыбы нет, – пробрюзжал он. – Ее нет даже в меню. Все, что они подают сегодня – это замороженная кукурузная каша из Тайваня.

– Не переживай, Ральф, – сказал я, – у нас будет навалом свежей рыбы, когда я вернусь с Южной Точки. Как только мы доберемся до тихих вод, я обую море, как никто до меня не обувал.