Проклятие Гунорбохора

Вчера, когда глава тайной стражи ехал в паланкине к дому, его едва не убили.

Стрелок изрешетил паланкин стрелами, и Гретворн спасся чудом. Сидя в паланкине, он случайно нагнулся, и первая стрела пролетела мимо — а должна была поразить его в затылок. Гретворн сумел сохранить хладнокровие и быстро выпал из паланкина. Стрелок находился на крыше и успел выпустить с десяток стрел, убив двоих слуг, но Гретворн спрятался за крогами и остался невредим. Немедленно снаряженная погоня долго преследовала убийцу и схватила, потеряв еще двух человек. Первые допросы ничего не дали. Убийца не желал говорить. И его отдали палачам.

В цитадели Гурдана Гретворн имел башню, вход в которую был заказан всем, кроме, разве что, одана. Но Орэн не посещал ее: его не интересовало, как Гретворн добывает сведения, ему был нужен результат.

Вход охранял патруль из «преданных» — гвардии одана, но за окованными сталью дверями стояла другая, подчинявшаяся лично Гретворну, охрана.

Глава тайной стражи спустился в подвал. Из круглого зала невидимой паутиной расходились потайные коридоры. Какие‑то заканчивались камерами, какие‑то тупиками, некоторые тянулись под городом и даже за его пределы.

Мрачный немой ключник шел впереди, открывая двери. И вот они пришли.

Камера, в которой находился узник, не отличалась от прочих. Потеки холодной влаги блестели на стенах из огромных каменных блоков — основания башни. Их не разбить и не подкопать. Впрочем, пленник не мог и думать о бегстве — его приковали к стене. Ноги в кандалах едва достают до пола, руки разведены в стороны. На худом обнаженном теле — следы ударов и огня.

Гретворн огляделся и знаком отослал ключника.

— Ты хотел что‑то сказать? — спросил эмон. Узник шевельнулся и поднял вялое безразличное лицо с черными кругами вокруг глаз. Взгляд был полон боли.

— Я эмон Гретворн, тот, кого ты хотел убить. Итак, кто ты, и кто тебя послал?

— Мое имя Фран… — человек говорил медленно, казалось, ему трудно сосредоточиться. — Эмон, прошу: дай мне зелье–е–е!

Последнее слово он протянул с таким страданием, его глаза блеснули такой невыразимой мукой, что Гретворн, не намеревавшийся жалеть и щадить убийцу, невольно заговорил мягче:

— Что за зелье? О чем ты говоришь?

— Я умираю–ю, — прохрипел узник. — Дайте мне зелье!

— Ты будешь говорить? — спросил эмон.

— Я все расскажу. Дайте зелье–е…

Голова человека бессильно упала на грудь. Неужели палачи перестарались? Если он умрет, не выдав тех, кто его нанял — палачи сами повиснут в этих цепях! Гретворн дернул дверь: ожидавшие у стены охранник и ключник выпрямились.

— Принеси его вещи! — велел Гретворн ключнику. — Быстро!

Тон начальника был таков, что немой бегом бросился исполнять приказ. Очень скоро он вернулся, держа на вытянутых руках одежду и оружие убийцы. Сжав зубы, Гретворн брезгливо сдернул наземь порванную окровавленную одежду и лук:

— Где твое зелье?

Ключник замычал, мотая головой, но эмон и так знал, что тот не взял бы и асира. Понимает, что за это будет…

— Оно в камне, — прошептал пленник.

— Найти! — приказал Гретворн. Охранник обшарил одежду и протянул эмону каменный пузырек.

— Здесь?

— Да–а–ай, — прохрипел пленник.

Эмон осмотрел каменный флакончик:

— Что внутри?

— Зелье. Дай его мне… Или ничего не узнаешь! — истерично выкрикнул узник.

— Нет. Сначала ответишь, кто тебя послал — тогда и получишь свое зелье! — отрезал Гретворн. Он снова отослал всех, оставшись с пленником наедине.

— Меня послала Ош–Рагн…

Гретворн старался скрыть изумление, но это плохо удалось:

— Ош–Рагн, морронская ведьма? Как она могла тебя послать? Говори!

— Морроны взяли меня в плен. Я был осужден на Кхинор…

Слова давались человеку с трудом, но Гретворну было плевать. То, что слышал эмон, было невероятным! Морроны отпустили арна??

— Почему они не сожрали тебя?

— Не знаю. Ош–Рагн дала мне зелье и велела убить тебя…

— Что это за зелье? — Гретворн сунул флакон под нос узника. Фран забился в цепях:

— Дай… Дай мне его!

— Не так быстро, — эмон осторожно отвинтил крышку и заглянул во флакончик. — Что там?

— Не знаю! Зелье Гунорбохора! Я умру без него! Эмон, во имя Сущих, дай зелье!

Он не просил помиловать, а просил зелье… Гретворн осторожно закрыл флакон:

— Я дам его, когда ты все расскажешь.

— Я… Сейчас умру…

— Тебя даже не калечили, — холодно произнес Гретворн. — С чего бы тебе умирать?

— Я умру без зелья, тупой эмон!

Гретворн сжал зубы. Ни один эмон не выслушал столько проклятий и оскорблений, сколько Гретворн. Издержки службы. Утешает то, что этого никто не слышит, а узники не покидают этих стен живыми.

— Да как ты посмел согласиться? Как мог служить морронам?

Пленник затрясся. Гретворн с изумлением увидел, что тот смеется. Корчась от боли — смеется!

— А ты… испробуй зелье… эмон!

Пленник ослаб и повис на цепях. Действительно, умирает? Гретворн поднял за волосы голову Франа: глаза пленника закатились, он едва дышал. Эмон открыл дверь:

— Лекаря, быстро!

Лекарь ничего не мог понять.

— Он умирает, благородный эмон.

— От чего? От нескольких ударов?

— Я не понимаю, — признался старик. — И не могу ему помочь. Разве немного облегчить боль…