Проклятие Янтарной комнаты

Кристиан заметил блеск ее глаз. Разговоры о сексе и смерти, безусловно, были возбуждающими. Скорее всего, она придет в его комнату позже.

— Что ты узнал в Санкт-Петербурге? — наконец спросил Фелльнер.

Кнолль доложил о найденных им упоминаниях о Янтарной комнате, затем показал листки, которые он выкрал из архива.

— Интересно, что русские до сих пор наводят справки о Янтарной комнате. Хотя этот Петр Борисов, Ухо, — это новое имя.

— Ухо? — спросил Фелльнер на чистейшем русском. — Странное прозвище…

Кнолль кивнул:

— Я думаю, что стоит съездить в Атланту. Возможно, Ухо еще жив. Он может знать, где Макаров. Он был единственным, кого я не нашел пять лет назад.

— Я думаю, что ссылка на Лоринга — это тоже подтверждение, — сказал Фелльнер. — Ты уже дважды нашел его имя в документах. Русские явно интересовались, чем он занимался.

Кнолль был в курсе. Семья Лоринга господствовала на рынке стали и оружия Восточной Европы. Эрнст Лоринг был главным конкурентом Фелльнера в создании коллекции предметов искусства. Он был чехом, сыном Иосифа Лоринга, и в юности получил прекрасное образование. Как и Пьетро Капрони — человек, привыкший идти своим путем.

— Иосиф был решительным человеком. Эрнст, к сожалению, не унаследовал характера своего отца. Я бы хотел знать подробности о его делах, — сказал его работодатель. — Кое-что мне всегда в нем было неприятно — эта раздражающая сердечность, на которую, он думает, я отвечу взаимностью. — Фелльнер повернулся к дочери: — Что скажешь, liebling? Ехать Кристиану в Америку?

Лицо Моники стало жестким. В такие моменты она была очень похожа на своего отца. Непроницаемая. Сдержанная. Загадочная. Конечно, спустя годы он будет гордиться ею.

— Я хочу Янтарную комнату.

— И я хочу ее для тебя, liebling. Я искал сорок лет. Но ничего. Совсем ничего. Я никогда не понимал, как тонны янтаря могут просто исчезнуть.

Фелльнер повернулся к Кноллю:

— Поезжай в Атланту, Кристиан. Найди Петра Борисова, этого Ухо. Узнай, что ему известно.

— Вы понимаете, что если Борисов мертв, то у нас больше нет зацепок. Я проверил хранилища в России. Только архив в Санкт-Петербурге дал какую-то письменную информацию.

Фелльнер кивнул.

— Служащему в Санкт-Петербурге явно кто-то платит. Он опять был очень любопытен. Поэтому я и припрятал листочки, — продолжал Кнолль.

— Это было мудро. Я уверен, что Лоринг и я не единственные, кто интересуется Янтарной комнатой. Какая это будет находка, Кристиан! Даже почти хочется рассказать об этом миру.

— Почти. Но российское правительство захочет ее вернуть, и если она будет найдена здесь, то немцы ее обязательно конфискуют. Это будет прекрасной сделкой для обмена на сокровища, которые русские увезли отсюда.

— Поэтому мы должны найти ее, — сказал Фелльнер.

Кнолль опустил глаза.

— Да, это будет здорово. Не говоря уже о том вознаграждении, которое вы мне обещали.

Старик хихикнул:

— Совершенно верно, Кристиан. Я не забыл.

— Вознаграждение, отец?

— Десять миллионов евро. Я давно обещал.

— И я его выплачу, — заявила Моника.

Да уж, черт побери, подумал Кнолль.

Фелльнер отошел от витрины.

— Эрнст Лоринг, конечно, ищет Янтарную комнату. Он запросто может быть благодетелем того бюрократа в Санкт-Петербурге. Если это так, он знает о Борисове. Давай не будем с этим медлить, Кристиан. Тебе надо быть на шаг впереди.

— Я так и сделаю.

— Ты справишься с Сюзанной? — насмешливо спросил старик с озорной улыбкой на худом лице. — Она будет агрессивна.

Кнолль заметил, что Моника разозлилась при этом замечании. Сюзанна Данцер работала на Эрнста Лоринга. Высокообразованная и обладающая всеми навыками эквизитора, которые при необходимости могли быть смертельными, только два месяца назад она состязалась с ним в Юго-Западной Франции в поисках двух русских венчальных корон девятнадцатого века, украшенных драгоценными камнями. Еще один прекрасный трофей, десятилетиями скрываемый похитителями. Данцер выиграла эту гонку, найдя сокровища у одной старухи в Пиренеях около испанской границы. Муж этой старухи добыл их из рук нацистского приспешника после войны. Данцер была упорна и непреклонна в добывании этого приза — черта, которой он очень восхищался.

— Я другого от нее не жду, — ответил он.

Фелльнер протянул руку:

— Удачной охоты, Кристиан.

Кнолль пожал ему руку в ответ, затем повернулся к выходу, направляясь к дальней стене. Каменная стена разошлась, образовав прямоугольное отверстие, когда книжный стеллаж с другой стороны вновь повернулся.

— И держи меня в курсе, — потребовала Моника.

ГЛАВА XI

Вудсток, Англия

Четверг, 8 мая, 22.45

Сюзанна Данцер села в постели. Рядом с ней бесшумно спал двадцатилетний парень. Она воспользовалась моментом и полюбовалась его обнаженным худым телом. Он был самоуверенный и холеный, как породистый конь. Что за удовольствие спать с ним!