Проклятие Янтарной комнаты

— Эта мысль приходила мне в голову. Вы частные лица с исключительно личной целью поездки. Если у вас получится добыть для меня что-либо, что могло бы дать повод для официальных действий, было бы замечательно. Чем больше вы узнаете, тем легче будет официальным представителям.

Пол должен был сказать это:

— Я думал, вы скажете, что мы с вами слишком рискуем.

Глаза Панника были холодны.

— Это вы рискуете, герр Катлер.

Сюзанна стояла на балконе своей спальни. Вечернее солнце кровавым апельсином падало за горизонт и мягко согревало кожу. Она чувствовала себя в безопасности в замке Луков. Имение простиралось на мили. Когда-то им владели богемские принцы. В те времена окружающий лес служил охотничьими угодьями, все олени и кабаны предназначались исключительно для правящего класса. Леса когда-то соседствовали с деревнями, где рудокопы, каменщики, плотники и кузнецы жили, работая в замке. Двести лет заняла постройка этих стен, и меньше часа понадобилось союзникам, чтобы разбомбить их в прах. Но семья Лоринга отстроила все заново, последняя реконструкция была не менее грандиозной, чем разрушенный оригинал.

Стоя на своем высоком балконе, она любовалась великолепным видом, наслаждаясь ласковой прохладой легкого ветерка. Деревень уже не было, они были заменены отдельно стоящими домами и коттеджами, в которых жили поколения людей, работавших на Лоринга. Дома всегда предоставлялись для дворецких, садовников, горничных, поваров и шоферов. Их было в общей сложности пятьдесят, семьи пожизненно проживали в поместье, их дети попросту наследовали работу родителей. Лоринги были щедры к своим помощникам. Жизнь вне замка Лукова была достаточно жестока, поэтому легко было понять, почему работники несли службу пожизненно.

Ее отец был одним из этих людей, историк искусств, посвятивший себя работе на Лоринга. Он стал вторым эквизитором Эрнста Лоринга за год до ее рождения. Ее мать внезапно умерла, когда ей было три года. И Лоринг, и ее отец часто говорили о ее матери и всегда в хвалебных тонах. Она явно была прекрасной женщиной. Когда ее отец уезжал на розыски, она выполняла обязанности домашнего учителя при двоих сыновьях Лоринга. Они были значительно старше, и Сюзанна никогда не была близка с ними. А в то время, когда она была подростком, они учились в университете. Юноши не были частыми гостями в замке Луков. Никто из них ничего не знал о клубе или о том, чем занимается их отец. Этот секрет разделяли только она и ее благодетель.

Ее любовь к искусству всегда располагала к ней Лоринга. Его предложение заменить отца последовало на следующий день после его похорон. Она была удивлена и не уверена в себе. Но у Лоринга не было сомнений ни в ее уме, ни в решительности. Его безграничная уверенность постоянно вдохновляла ее. Но теперь, стоя в одиночестве на своем балконе, она поняла, что слишком много рисковала за последние несколько дней. Кристиан Кнолль был тем человеком, которого нужно воспринимать всерьез. Ей удалось дважды выставить его дураком. Никогда прежде охота не обостряла их противостояние до такой степени. Ей было не по себе от этого соперничества, хотя она и понимала его необходимость. Теперь вопрос требовал другого решения. Лорингу необходимо поговорить с Францем Фелльнером и достигнуть какой-нибудь договоренности.

Раздался тихий стук в дверь.

Один из дворецких сообщил, что Лоринг хочет видеть ее у себя в кабинете.

Отлично, ей тоже необходимо с ним поговорить.

Кабинет располагался двумя этажами ниже в северо-западном крыле первого этажа. Сюзанне он всегда напоминал охотничью комнату, поскольку стены были увешаны оленьими рогами, а потолок украшен животными с гербов богемских королей. Огромная картина маслом семнадцатого века занимала одну из стен и удивительно реалистично изображала мушкеты, мешки для дичи, копья для кабанов и рожки.

К ее приходу Лоринг успел удобно устроиться на софе.

— Подойди сюда, дитя мое, — сказал он по-чешски.

Она села рядом с ним.

— Я долго размышлял над тем, что ты рассказала. Похоже, ты права и нужно что-то предпринять. Пещера в Штодте, скорее всего, именно то самое место. Я думал, ее никогда не найдут, но, увы, нашли.

— Откуда такая уверенность?

— У меня ее нет. Но исходя из тех немногих вещей, что рассказал мне отец перед смертью, место подходит по описанию. Грузовики, тела, замурованный вход.

— Этот след снова холоден, — внесла она ясность.

— Правда, моя дорогая?

Ее аналитический ум взял верх.

— Грумер, Борисов и Макаров мертвы. Катлеры — любители. Даже то, что Рейчел Катлер выжила в шахте, не имеет значения. Она не знает ничего, кроме того, что было в письмах ее отца, а это не много. Мимолетные упоминания легко можно не брать в расчет.

— Ты сказала, ее муж был в Штодте, в отеле и с группой Маккоя.

— И опять нет следа, который привел бы сюда. Любители не добьются ничего, как и раньше.

— Фелльнер, Моника и Кристиан не любители. Боюсь, мы слишком возбудили их любопытство.