Проклятие Ильича

Сбежали⁈ Здорово. Хоть Марьяна выживет. Не сахар всяко разно жизнь в средневековье. Устроится. Она сильная. И характер правильный — боец. Не загундосит от малейшей неудачи. Главное, что сбежала. Стоп. Сбежали. Выходит, там есть вторая ведьма, сокамерница — и она поможет. Совсем хорошо. Остаётся только проклясть эту верёвку, про которую твердил рыжий, и самому выжить. Не простые мероприятия — и первое, и второе. Он только называется колдуном, а никаких магических позывов в себе не чувствует. Вот в туалет позыв чувствует, а магических — нет. Не специалист по магии.

Левин прикрыл глаза, попытался отрешиться от шума, что недовольные проволочкой действа издавали зрители, и сосредоточиться на источнике магии. В книгах всегда где-то в районе живота он, и его учащиеся магических академий развивают у себя. Освобождают и наполняют маной вновь. Хоть чуть бы этой маны. Пузо, на котором Владимир Ильич сосредоточился, бурчало. Кушать хотело, а ещё болело. Меченосец, гад эдакий серьёзно ему в солнечное засветил, и потом ещё кто-то пнул туда.

Нет. Не было в пузе маны, а если и была, то пользоваться он ею не умел. Вот гад же этот колдун, чьё тело Левин занял, не мог хотя бы магические способности свои оставить, а то сбежал по-английски. Ни привета, ни ответа.

Событие восемнадцатое

Нет ничего невозможного для человека, которому не надо это делать самому.

Закон Вайлера

Хорошие парни плохо кончают.

Реформация Келли

События перестали развиваться. Гудела, перешёптываясь, толпа. Время от времени другой «красный» уже в совсем буром платье подымался на помост и руками разводил. Это разводилово Левину нравилось. Выходит, его Дюймовочку поймать не могут. Дас ист гут. А ещё холоднее и холоднее становилось. Солнце окончательно спряталось за тучи, неожиданно набежавшие, и ветер задул холодный. Борей — не иначе. Босыми ногами стоять на камне, к которому был, судя по всему, примотан столб, к коему примотали Ильича, было и вовсе холодно. Сплошной дискомфорт. Ногам зябко, животу в туалет хочется, голова вдруг заболела. Уж сжигали бы поскорее, а то обделается тут на виду у тысячной толпы.

Еркина тоже пока не вешали. Он находился в десятке метров примерно от Владимира Ильича на другом помосте. Там и виселица была. И она была не простая. Там инженерная мысль присутствовала. В помосте виднелся пропиленный люк, и под помостом стоял человек в ожидании, готовый этот люк открыть. Это не табуретку из-под ног выбивать. Тут кибернетика. А ещё верхняя перекладина у виселицы была на подшипнике, она вращалась. И верёвка не сама по себе была привязана, а перекинута через систему роликов. Как там эта конструкция называется? Полиспаст. Не дремлет тут научная мысль. Вон до каких высот добралась. Систему подвижного и неподвижного блоков изобрели аборигены, и даже применение своему изобретению нашли. Молодцы.

Молодцы между тем уже не просто гудели, недовольные долгим ожиданием. Они выкрикивать начали всякие выкрики. Сначала, опасаясь начальников на помосте, тихонько и разрозненно. Потом, видя, что начальство не рычит на них, толпа стала распускаться. Выкрики стали чаще и громче, кто-то свистнул даже. И вот тут как плотину прорвало. Народ стал свистеть орать и улюлюкать. И даже на помосте пара мальчишек там присутствующих начала посвистывать, вкладывая пальчики свои в местами беззубые рты.

Ого! Левин в очередной раз поразился возможностям нового своего организма. Магии, может, и нет, а вот зрения точно волшебное — он за двадцать метров прыщики на лбах подростков различил и отсутствие части зубов заметил.

— Эй, там, — посмотрел Владимир Ильич на небо, — давайте магию. Чё, жалко?

Не ответили, и в пузе мана не появилась.

Гул нарастал, нарастал и вдруг прекратился. Не к добру. Неужели поймали Дюймовочку? Левин даже на цыпочки привстал, чтобы рассмотреть лучше, что там, на помосте, происходит. Нет, женщин не привели. Пришли сразу три товарища в красных сутанах, а то всё по одному прибегали. Они окружили креслице, на котором восседал князь местный в разноцветных штанах, и закрыли его от Владимира Ильича. Совещание. И продлилось оно не долго. Через минуту уже красные пристроились за скамейками с аристократами, а в воздухе повисла тишина. И вдруг — прямо неожиданно — заревел рог со стороны колокольни, и началась суета у виселицы. Еркима, сидевшего до этого возле столба на помосте, подняли, встряхнули и верёвку на шею накинули.

— Блин! Как же её проклясть⁈ Как! — Левин напрягся и, стараясь позаунывнее, произнёс: — Проклинаю тебя верёвка! Порвись! Проклинаю. Проклинаю. Крекс-фекс-пекс.