Проклятие итальянского браслета

– Никто мне, Сергей Иваныч, ничего не сообщал, – мрачно сказала женщина в платке, которую, как несложно было понять, звали Ниной, а носила она диковинное отчество Лавровна, – но у меня своя голова на плечах, и совсем даже не пустая, чтоб вы знали. Кому надо было Варвару Петровну трогать? Ну кому старуха могла дорогу перейти? Всего-то за ней грехов, что, как денек потеплей, она плюх на лавочку во дворе и ну трындеть со всяким, кто мимо пройдет. Какая в том смертельная вина? Никакой. Убивать-то ее жильца пришли, а Варвару Петровну пристукнули как свидетеля. Ну а коли человека нарочно пристукивали, так небось не для того, чтобы он жив остался!

– Ну, если Варвара Петровна не померла еще, может, выживет, вон как ретиво «Скорая» примчалась, – вздохнул Сергей Иваныч.

– Дай бог, – поддакнула Марья Юрьевна, снова накидывая на голову свою шубку, отчего ее голос раздавался словно из какой-то пещеры. – Она-то, может, и выживет, а Костик… он уж нет, бедолага. Его-то насмерть зарезали… Мне его жалко. И вежливый, и тихий, и как-то приятно, что в таком магазине свой человек работал. Не скажу, чтобы я в это «Видео» часто ходила, уж и дороговизна там, всего-то и разок заглянула за пылесборниками, обратилась к какой-то девчонке, а она с ножом к горлу: скажи да скажи, какая у вас модель пылесоса, да не просто модель, а какой у нее номер. Мне почем знать? Эти мешки, оказывается, для каждого пылесоса разные, один к другому не подходят. И тут подошел Костя, поздоровался и принес мне какие-то мешки, которые ко всем пылесосам враз подходят, а она, та девушка…

– Все это очень похоже на то, о чем говорил Шамрай в связи с его интерполовскими делами, так что я его вызвал сюда, – раздался громкий голос, и какой-то мужчина, говоря по мобильному телефону, прошел к одной из двух милицейских машин, сел в нее, и она тотчас уехала.

– А она, та девушка, оказывается, и знать не знала, что у них такие мешки в продаже есть! – продолжала Марья Юрьевна.

– Да как же это может быть? – изумилась женщина в платке. – Да раньше разве такое случалось, чтобы продавщица не знала, какой у нее товар есть в наличии?!

– Ну, вспомнили! – отмахнулась Марья Юрьевна. – Раньше! Мало ли что было раньше! А теперь вот не знают.

Алёна едва подавила желание расхохотаться. Нет, ну правда – пароль и отзыв! Но сейчас ее чувство юмора явно неуместно.

– Вы совершенно правы, – сказала она, обращаясь к Марье Юрьевне. – Константин был очень внимательным и добрым. Даже невозможно поверить, что с ним могла такая беда случиться.

– А вы его знали? – повернулись к ней все трое собеседников. – Откуда?

В трех парах глаз сверкнула подозрительность, а женщина в шубе даже сбросила ее с головы.

– Мы вместе работали в «Видео», – не моргнув глазом, соврала Алёна.

– Ага! – воинственно воскликнула Марья Юрьевна. – Так это ваша сотрудница про мешки…

Алёна в ее сторону и бровью не повела, а продолжала:

– Константин вчера уволился, но забыл кое-что из своих вещей. Я решила занести по пути, я… я живу там, на Большой Печерской, – махнула она рукой вперед и выше, потому что именно там, наверху косогора, и находилась Большая Печерская улица, – и вдруг слышу… такое несчастье! Он ведь собирался уезжать, насколько мне известно…

– Да, видать, так и не собрался и не соберется уже, – со свойственной ей несколько ехидной мрачностью изрекла Нина Лавровна. – А вы не врете, что с работы? А то была у него тут одна такая… тоже вроде с работы, а я вот уверена, что это именно она Костика и Варвару Петровну пришила.

– Я точно с работы, – глядя честными глазами, прижала руку к шубке Алёна. – А о ком вы говорите, кто это – «одна такая»?

– Ну, так я вам и сказала, – насупилась Нина Лавровна. – Я даже милиции этого не скажу, а чтобы всякой встречной-поперечной…

– Какая же это я встречная-поперечная? – насупилась и Алёна. – Я начальник отдела менеджмента, непосредственный руководитель Константина. И ответственно заявляю, что никто из наших сотрудников не мог совершить такое злодейство. Вы оговариваете наш трудовой коллектив, клевещете на ни в чем не повинных людей. Если вы видели убийцу, ваш гражданский долг – немедленно сообщить милиции, а не тратить время на досужую болтовню.

На самом деле она очень надеялась, что досужая болтовня еще хотя бы немного продлится. Вот такие злоязыкие и мрачные соседки – кладезь разнообразнейшей информации, сколько раз она в этом убеждалась! Только вынимать эту информацию из них надо умеючи…

– Да уж, – поддакнул Сергей Иваныч, – гражданский долг и всякое такое – это вам не кот начхал, Нина Лавровна!

– Да не видела она ничего, – усмехнулась Марья Юрьевна, снова ныряя в шубку. – Правда, Нина Лавровна? Просто захотелось лясы поточить… вы же это страсть любите, Варвара-то Петровна не одна на лавочке сиживала, а с вами, вы с ней на пару наждачной бумагой каждого из нас вжикали. Учет вели, кто с кем пришел, когда ушел, а потом по всему дому хвостом сплетни разносили.