Проклятие Ивана Грозного и его сына Ивана

Даниил посмотрел куда-то в сторону. Подобный вопрос посещал и его. И если бы на месте Варвары был другой человек, точнее другая, он бы, безусловно, предложил забрать из квартиры Зелинских картину на том основании, что именно он является единственным ее законным наследником. Точнее, его семья. В полицию, разумеется, ничего не сообщал, а Зелинскому посоветовал держать рот на замке в его же интересах. Ну, так бы, если бы не Варвара. А так он просто терялся в предположениях.

– А ты что предлагаешь? – дипломатично спросил Даниил.

– Знаешь, мне что-то не очень хочется сдавать Зелинского полиции, – опуская глаза в чашку, проговорила Варвара. – Я, конечно, понимаю, что он совершил преступление, и так далее, – мучаясь угрызениями совести, проговорила Варя. – Но мне его жалко, он и так едва не погиб. Пусть полиция сама его вычисляет? – просительно закончила Варя, смущенно взглянув на Даниила.

Ей отчего-то казалось, что тот непременно будет настаивать на немедленном походе в полицию.

– Ладно, – вопреки ее ожиданиям, легко согласился Даниил. – А что с картиной будем делать?

Ну конечно! Какое ему дело до Зелинского или Томашевича? – закатила глаза разочарованная Варя.

Ее мина не ускользнула от глаз Даниила, и он язвительно спросил:

– А что? Тебе этот вопрос кажется маловажным или не связанным со всей историей? Или, может, ты решила оставить ее на память вору и убийце?

Такой подход к вопросу Варе не понравился. И она тут же посуровела.

– Нет, конечно. Я думала, что ее надо вернуть хозяевам, – строго проговорила Варя и на всякий случай добавила: – Булавиным.

– Гм… Ты хочешь прийти к ним с картиной в руках и так это, небрежно сунув ее в руки хозяев, заявить: вот вам, нашли, получайте! Они на радостях тебя облобызают, фирме премию выплатят, – бравурно вещал Даниил.

И чем больше он говорил, тем яснее вставала перед Варей картина, как Булавины с воплями и визгом тащат ее в полицию. О том, что случится в полиции, Варя представлять не стала.

– Что же делать? – растерянно спросила она.

– Понятия не имею, – подчеркнуто равнодушно пожал плечами Даниил, а потом добавил серьезным, деловым голосом: – Знаешь, Варвара, прежде чем продолжить обсуждение, мне бы хотелось внести кое-какую ясность в наши с тобой отношения.

При этих словах у Вари похолодело в животе и засосало под ложечкой. Сейчас он ей припомнит непристойное ночное поведение, а после этого она уже ничего и никогда не сможет с ним обсуждать. Она от стыда даже смотреть на него не сможет. Ужас.

– С первого дня нашего знакомства ты воспринимаешь меня как мелкого жулика и афериста. Я постоянно сталкиваюсь с подозрительностью и недоверием, хотя ничем подобное отношение не заслужил, – строго с ноткой незаслуженной обиды в голосе выговаривал Варе Даниил.

– Да неужели? – приподняла насмешливо брови Варя, которой мгновенно полегчало, едва она поняла, что о ночных событиях упомянуто не будет.

– Да, я умышленно познакомился с тобой, – ничуть не смутившись, продолжил Даниил, – но вся моя корысть по отношению к тебе носила весьма безобидный характер. Я тебя ничем не обидел, ты мне искренне симпатична, я относился к тебе уважительно, вежливо и внимательно, – выговаривал Даниил.

Пожалуй, невольно отметила Варя.

– В квартире Зои Спиридоновны если ты и пережила несколько неприятных мгновений, то в конечном итоге мое вмешательство принесло только пользу делу. – «Ну, допустим», – поджала губы Варвара, старавшаяся сохранить объективность. – И потом, о том, что наше знакомство было не случайным, я признался честно и откровенно. Хотя мог бы этого и не делать, а вернуться к Зое уже без тебя и выяснить с ней наши отношения. Да и до Зелинского мог бы добраться сам, – несколько приврал для дела Даниил. О том, что скандал с Зоей был следствием его расшатавшихся нервов, а не заранее составленного плана, он предпочел не вспоминать.

Варя почувствовала легкий укол совести.

– И кстати, вчера, когда ты отключилась в ресторане, я не бросил тебя, не засунул равнодушно в такси, вообще не бросил, а потащил к себе. Потому что просто по-человечески волновался за твое самочувствие, – глядя пристально на краснеющую, как маков цвет, Варвару, безжалостно выговаривал Даниил. – И когда ты в бессознательном состоянии оказалась в моей квартире, самым джентльменским образом уложил спать, не приставал, не домогался. А утром еще и кофе сварил. И вот у меня теперь вопрос, – с наслаждением наблюдая, как ерзает на стуле Варя, продолжал Даниил. – Я что, не заслуживаю хотя бы простого человеческого уважения и капли доверия? Не заслуживаю, чтобы со мной разговаривали нормальным дружеским тоном, без всяких там ехидных выпадов и подколов? Не смотрели на меня, как на брачного афериста или мелкого карманника?