Проклятие Кеннеди

— Субботний вечер: плотная защита на пути к Памеле Харриман и обратно, охранники у дома ночью. Воскресенье: не выходит из дома. Весь день с ним будут члены «военного совета», так что у противника нет никаких шансов. Теперь переходим к понедельнику. — А в понедельник грозовые тучи начнут сгущаться. Тогда враг узнает о банковской проверке. — Люди из таможенно-налоговой службы начнут работу в десять по лондонскому времени. Даже если они ничего не найдут, что весьма вероятно, секрет выплывет наружу, как только они предъявят свои бумаги.

А еще через пять часов, когда проснется Вашингтон, враг будет все знать и начнет подготовку.

— До двух Ястреб с Эдом будут дома, потом отправятся в Бостон. До аэропорта на машине, вылет в три. Частный рейс, подробности по нашей просьбе держатся в тайне. Отдельный номер в отеле. Автостоянка под зданием; мы будем контролировать лифт оттуда до этажа, на котором находится его номер. Все его встречи реорганизованы таким образом, что бостонцы будут приходить к нему, а не он к ним. Посетителей будут проверять. Осторожно, конечно; допускаться будут лишь те, кому назначено, но к тому времени все уже узнают, что произойдет во вторник, и с пониманием отнесутся к его занятости. Больше никого к нему не допустят, включая обслуживающий персонал отеля. Наши люди будут забирать еду на кухне и проверять ее. Ночью — плотная, но незаметная охрана. В номере три спальни, и никто не знает, в какой будет спать Донахью. И тем не менее в каждой из них будут находиться по два охранника — один будет спать, другой бодрствовать, причем отдыхающий ляжет у двери, открывающейся внутрь.

— Как насчет прессы?

Одна из проблем, возможно, самая сложная: ведь Донахью нельзя совсем скрываться от репортеров, а они представляют опасность.

— Эд составит список из тех, кого он знает лично.

— А телевизионные бригады?

— Ты не знаешь Эда.

— То есть?

— Эд — профессионал. К тому, что произойдет во вторник, он готовился со дня своей встречи с Донахью.

Поэтому Эд и Джек знакомы не только с репортерами, но и с телевизионщиками. Они знают их по именам, они беседовали с ними, пили пиво. Даже когда приходилось осторожничать и сообщать им не все новости. Они говорили, что понимают необходимость их работы, и спрашивали о здоровье членов их семей.

— Вторник?

— По расписанию он должен покинуть отель в девять. Мы вывезем его в восемь.

Они перешли к тому, что, по настоянию самого Донахью, он должен вернуться в Вашингтон обычным рейсом.

— Здесь все в порядке; никто не знает, что он летит, пока он не появится на борту.

— Как насчет телевидения?

Потому что в то утро все массачусетские газеты, все агентства новостей, все радио- и телестанции сосредоточат свое внимание на этом путешествии бостонского уроженца в Вашингтон, где он станет кандидатом в президенты.

— Этим займется наша собственная бригада. Профессионалы, но проверенные на лояльность. Сделают все снимки, какие могут понадобиться: его совещание рано утром со своими помощниками, завтрак, последние приготовления к речи. Снимки в машине, когда Джек поедет в аэропорт. Передадут на все станции одновременно. И все будут довольны, потому что так никто не обскачет других.

Значит, в Бостоне все будет нормально, и враг может попытаться достать Донахью только тогда, когда он вернется в Вашингтон.

— Что с машинами? — Имелись в виду «линкольн» Донахью и те автомобили, которыми он воспользуется в Бостоне. — Бомбу туда не подложат?

— Когда его «линкольн» не будет задействован, он будет находиться либо в гараже, либо под наблюдением. Кроме того, его все время будут проверять. То же самое с бостонскими машинами.

Значит, остаются Национальный аэропорт в Вашингтоне, поездка оттуда на Холм, момент, когда Джек выйдет из машины, а также его проход до своего кабинета и оттуда в конференц-зал, где он выступит с речью.

— В аэропорту и в Рассел-билдинг обеспечить охрану несложно.

Итак, остается поездка на Холм.

Сквозь занавески просачивался первый свет. Если Донахью и удалось немного поспать, сон его все равно был беспокойным. Он выбрался из кровати, стараясь не разбудить Кэт, которая задремала только под утро, и спустился вниз. Охранник сидел на кухне. Донахью сообразил, что на какое-то время забыл о присутствии в доме чужого человека. А второго, несущего вахту в лесу за домом, он не заметил бы, даже если бы выглянул в окно. Хазлам велел ему не мозолить глаза.

Суббота, семь утра — время бежало, как струйка в песочных часах.

В Национальном аэропорту было тихо. Хазлам с Джорданом припарковали машину рядом с основным зданием и начали проверку.

* * *

Важным персонам не предоставлялось здесь никаких особых удобств — правда, конгрессменов обычно увозили со специально отведенной стоянки. Значит, они быстро выведут Донахью туда — никто не будет знать точно, в какой момент, хотя народ наверняка соберется поглазеть, — и сразу же усадят в «линкольн», который будет стоять вплотную к выходу.

Они вернулись в свою машину и медленно поехали в сторону Холма — Джордан за рулем, а Хазлам рядом с ним, — начав с места предполагаемого старта «линкольна».