Проклятие клана Топоров

— Три дня — наши, — Волкан улыбнулся в усы. — На четвертое утро не явимся, не сносить нам головы… — Он с сомнением оглядел рваную куртку и грязные штаны своего подчиненного. — У ляхов одежу тебе прикупим, ты теперь не нищий смерд, надо себя прибрать. В Волине добрую одежу можно купить.

— У ляхов? — не понял Северянин.

— Слыхал такой приговор — жил — да — был бог Пан, и родилося у него три сына, первый лях, второй рус, третий чех? — засмеялся хевдинг. — В пути поговорим. Серебра с собой не бери, ты мой гость.

На сборы Дагу времени почти не понадобилось. Он долго соображал, брать ли с собой все оружие, но хевдинг с товарищами оказались одеты очень легко, даже празднично. С мечами, но без длинных кольчуг. На Волкане был красивый кафтан цвета багрянца, штаны тонкого сукна и высокие сапоги. Впервые Северянин задумался о хорошей одежде. Не для боя. А просто так, для пира или чужой свадьбы. Когда тебе неполных пятнадцать лет, и большую часть жизни ты провел в схватках со смертью, ты редко вспоминаешь о кружевах и шелковых панталонах. Эти вещи словно принадлежат иному миру, где живут лишь заморские короли и их красавицы — жены. От одежды мысли Дага быстро повернули в сторону навсегда исчезнувшей для него Карлен, и стало совсем грустно.

Однако долго грустить не пришлось. Выяснилось, что питейное заведение и выбор приличного платья Волкан оставил на второй день, а первые сутки похода посвящены вопросам сугубо хозяйственным. Неждан оказался кряжистым мужиком, внешне жуткого вида, потерявшим в драках половину зубов. Но несмотря на внешность лесовика, человеком он показал себя веселым и совсем не глупым. В Йомсе пользовался уважением — он был один из немногих, кто умел говорить с византийцами и персами, да вдобавок знал толк в чертежах.

Ехали медленно, почти шагом, потому что форинг Юхо вел за собой три здоровенные подводы, запряженные волами. Пустые подводы подпрыгивали на кочках, из чего Даг заключил — в Волине викинги намерены многое купить. Или отнять. За порожними телегами шагом ехали дренги с корабля Юхо, человек двадцать, при полном вооружении, и двое казначеев Йомса, прикованных к сундуку с деньгами.

Когда за караваном захлопнулись ворота, Северянин осмелился спросить, за каким товаром они направляются, и не означает ли это в скором времени большой поход. Спросил он так еще и потому, что видел, как с раннего утра на складах начали пересчет шкур, котлов, ведер и прочего инвентаря.

— Даже если бы я что — то знал, то не сказал бы, — холодно глянул Волкан. — Или ты забыл, что все новости в городе сообщает только Пальнатоки? Одно знаю точно — Юхо в этом сезоне отвечает за хозяйство.

— А после мы посетим хорошую корчму, — подхватил Неждан. — И прекрати тосковать! Мне сказали, что ты печалишься из — за какой — то девчонки?

Даг пробормотал что — то невнятное. Для того, чтобы увидеть Карлен, и уж тем более — привезти ее сюда, пришлось бы искать повода снова очутиться в Хедебю. Об этом можно забыть…

Виды вокруг открывались замечательные. Крестьяне на полях без страха, с песнями занимались своим делом. Стадами бродили тучные коровы, таких откормленных животных Даг никогда не видел в Уплянде. Навстречу по широкой разъезженной дороге ехали повозки, мирные всадники и брели пешеходы. Йомсвикингов пропускали, но никто не выказывал страха. Кажется, местные жители давно привыкли к существованию морской крепости и были рады находиться под ее защитой. Через несколько часов марша караван ступил на мост.

— Это Дзивна, — повел рукой хевдинг, — весной мост часто смывает, но его отстраивают снова.

Как и селяне на полях, множество рыбаков спокойно занималось своим делом. Их шустрые лодки сновали от берега к берегу, между островов виднелись натянутые сети, в камышах бродили ловцы раков. Город вырос за мостом неожиданно и сразу понравился Дагу. Он не был похож на мрачноватые города северян, на игрушечный Кведлинбург, на наскоро сколоченные селища Рюгена, и уж тем более не походил на строгую крепость Йомс. В Волине даже издалека сразу ощущался праздник, что — то неуловимо веселое витало в воздухе. Девушки на пристани пели песни, хохотали на мелководье ребятишки. Покатый защитный вал ничего не защищал, сразу в нескольких местах зияли распахнутые ворота. Над воротами торчали высокие крыши трех— и даже — четырехэтажных домов, болтались цветные ленты. В воротах прохаживались нарядно одетые мытари, но людей Волкана приметили издалека и расчистили путь.