Проклятие короля

Конечно же, такое запредельное упрямство не могло не принести результата. И в итоге эрр Урден все-таки придумал способ, позволяющий увеличивать уже сформировавшийся резерв. Правда, реализовать его он не успел. Ведь для этого ему требовалось нечто, реально не существующее: Сердце силы, созданное из жреца, чей резерв должен был в несколько раз превышать размеры резерва эрра Урдена. Чтобы огромное количество силы жизни, раз за разом вливаемое в резерв, высушенный печатью Костра силы, постепенно раздвигало его границы…

Поняв, что поставленная цель близка, как никогда, эрр Урден возжелал иметь в своей лаборатории самого сильного жреца из ныне живущих. И принялся его искать, понаставив в разных частях королевского дворца оборотных печатей Отрицания…

— Надеюсь, теперь вы поняли, что мой отец не собирался свергать вас с трона? — спросила баронесса, когда эрр Урден закончил рассказывать о том, как убеждал короля в существовании заговора. — И что «ваше решение» пригласить меня во дворец было совсем не вашим?

— Да… — скрипнув зубами, ответил король. А потом вдруг сообразил, что Проклятия Манорров НЕТ!

На мгновение забыв о том, что его похитили, он с благодарностью посмотрел на свою похитительницу и облегченно улыбнулся:

— Спасибо, баронесса! Знаете, вы только что спасли жизнь мне, моему сыну и всем нашим потомкам…

От девушки снова повеяло холодом. Отчего с лица короля мгновенно пропала улыбка.

— Что ж, можно сказать и так. А вы убили моего отца и брата…

— Я был уверен, что они — заговорщики, — твердо сказал король. — Кроме того, в день вашего рождения ваш отец совершил преступление, которое вы не оспорите при всем желании. Барон Нолад Орейн оставил жизнь Темной. Вам. Значит, должен был закончить жизнь на плахе. Мне кажется, что гибель в бою гораздо почетнее, чем смерть от меча палача…

— Вы только что признали, что эта Темная спасла вашего сына, сир! — возмущенно воскликнул молодой воин, весь разговор простоявший за правым плечом баронессы и сверливший короля ненавидящим взглядом.

— Не отрицаю, — пожал плечами Азам Манорр. — Но каким образом это умаляет вину барона Нолада? Закон един. Для всех без исключения…

— А вот сейчас вы кривите душой, — поморщилась баронесса. — Я это ВИЖУ.

— Да. Так и есть. Я подумал о том, что сам иногда вынужден его преступать. Но я вынужден это делать! Ибо забочусь о благе государства и моих подданных. Увы, сидя на троне, невозможно не заляпаться в крови и грязи. Не верите? Любая война — это потери. И жизни тех, кого я послал в бой, ложатся на мою совесть… Знаете, баронесса, если бы не долг перед своими вассалами и народом Семиречья, я бы уже давно ушел за Грань. Ибо каждый из этих шрамов, — он ткнул пальцем в свое запястье, — зарубка на моей душе…

— Правда? — снова не удержался мечник.

— Правда, — вместо короля ответила девушка.

— Да, правда… — вздохнул король. — Я уже говорил, и повторю еще раз: мой сын еще слишком молод и неопытен. Он не сможет защитить Семиречье от армии Матеуса Коротышки. Соответственно, моя смерть повлечет за собой смерти тысяч жителей королевства…

— Политика, Жнец ее забери… — вздохнул иллюзионист. — Как я ее ненавижу…

— Я — тоже, — усмехнулся король Азам. И, посмотрев на Темную, хмуро сдвинувшую брови и ушедшую в себя, поинтересовался: — О чем вы сейчас думаете, баронесса?

— О том, что вы — мой кровник, сир, — бесстрастно ответила Меллина Орейн. — И должны мне две жизни…

Король пожал плечами и набрал в легкие воздух, чтобы сказать о том, что признает этот долг, но не успел: в глазах девушки, в которых мгновение назад плескалась безмятежность, вдруг полыхнуло пламя. И он воочию увидел перед собой Грань…

Однако оказалось, что гнев Темной направлен не на него: баронесса в бешенстве смотрела на своего разумника и шипела, как потревоженная змея:

— Убери свою печать! Немедленно! Я совершенно спокойна и не нуждаюсь в каком-либо воздействии на психику…

— Простите, ваша милость. — Маг баронессы склонил голову и по-военному прижал к груди правый кулак. — Просто я хотел удержать вас от принятия необдуманных решений…

Темная разжала кулачки… и неожиданно мягким голосом сказала:

— Спасибо, эрр… И извини меня за вспышку…