Проклятие Митридата

«Горожане Херсонеса Таврического с мольбой о помощи обращаются к тебе, великий повелитель Понтийского царства Митридат VI Евпатор! Весь Херсонес благодарен тебе, понтийский царь, за помощь в отражении нашествия варваров с востока. Твой полководец Диофант показал себя мудрым и дальновидным военачальником, но после его отбытия скифы вновь осадили Херсонес еще большими силами. Через два-три месяца осады наши стены не выдержат натиска многочисленного врага, продовольствие и вода на исходе. Город, который до сих пор не оправился от летнего нашествия варваров, падет. Мы рассчитываем на наши добрые отношения в соответствии с договором о помощи и готовы считать тебя, Митридат VI Евпатор, своим повелителем».

На этот раз Митридат приказал Диофанту не просто вернуться с победой, а полностью разгромить кочевников и навсегда избавить греческие поселения от варварских нашествий. Дело осложнялось тем, что в зимние месяцы ни одна триера не преодолевала море даже по самому короткому пути. Но Митридат решил рискнуть…

По прибытии к берегам Херсонеса отчаянные, потерявшие в шторме два корабля понтийцы тотчас же вступили в бой с малочисленными отрядами скифов, осадившими город со стороны моря. Когда оставшиеся в живых воины доложили Палаку о войске Диофанта, прибывшем на помощь осажденному городу, тот не поверил своим ушам.

— Этого не может быть, ведь море штормит уже целую неделю! — взревел он от бешенства. — Как они доплыли сюда на своих скорлупах? Волны должны были разнести их в клочья!

План царя был разрушен, ни о какой осаде Херсонеса больше не могло быть и речи.

Следующим утром понтийцы развернули свои боевые порядки и, сомкнув ряды, строем пошли в наступление. Этому они научились у римлян. Организованный строй всегда побеждал любого, даже превосходящего численностью противника.

Вот и теперь озверевшие кочевники под предводительством Палака волнами накатывали на неприятеля, испещряя щиты воинов стрелами.

Диофант умело руководил ходом сражения с холма, расположенного позади его войска. Монолитные ряды понтийцев медленно продвигалась вперед, оставляя после себя трупы врагов и их полегших коней. Палак метался от одного фланга к другому, пытаясь с разрозненными скифскими отрядами пробить ряды понтийцев, однако это ему не удавалось.

К исходу дня воины Диофанта наголову разбили врага, а сам Палак с несколькими своими охранниками попал в окружение. Израсходовав все имевшиеся стрелы, он сломал о колено лук и зарычал, как раненое животное.

— Расступитесь! — скомандовал Диофант и пошел сквозь кольцо оцепления навстречу Палаку.

Он остановился в шаге от скифского царя. При желании тот мог одним рывком оказаться рядом. Но Палак не сделал этого.

— Я — Диофант! Это мои воины победили тебя и в прошлый раз, и в этот, — произнес он. — Теперь вы долго не поднимите головы. Посмотри вокруг, варвар, твоего войска больше нет.

Палак не поднял глаз, и Диофант продолжил:

— Но ты, царь, показал себя храбрым воином. Я дарую тебе жизнь с одним условием: ты должен признать, что эти степи тебе больше не принадлежат. В обмен на твою жизнь и в доказательство того, что этот разговор состоялся, я заберу у тебя одну вещь.

С этими словами Диофант сорвал с груди скифского царя золотую пектораль — символ власти Палака.

Скифский царь рванулся было в его сторону, но телохранители понтийского полководца сомкнули перед ним копья.

— Отпустите его! — распорядился Диофант. — Он повержен и для своего народа никогда уже не будет царем. Ты можешь уйти, Палак.

И воины отпустили скифского царя, познавшего самое страшное в своей жизни унижение.

Разгромив скифов, Диофант оставил в Херсонесе небольшой гарнизон и, чтобы освободить от варваров все побережье от Ольвии до Феодосии, двинулся с основными силами на восток. Дойдя до Пантикапея, войско Митридата торжественно вошло в город.

Пектораль, как самый ценный трофей и символ победы над скифами, была отправлена в Синоп с первым же кораблем.

Словно небесная звезда в лунную ночь, лежала она на красной подушке из толстой парчи. Контраст золота и алой материи подчеркивал ее удивительную красоту, свидетельствовавшую о таланте мастера. Символ власти династии скифских царей был захвачен, и Митридат Евпатор, глядя на этот трофей, с упоением наслаждался своей победой.

«Берегись скифов!» — вспомнил он пророческие слова пифии. А может, вещунья ошиблась?