Проклятие на троих

Но Рафаэль даже не посмотрел в ее сторону. Он смело сделал шаг к Виоле.

Это как раз понятно. Не может же хореограф сама показывать парные движения! Ей нужен партнер.

Значит, на этом празднике красоты и изящных движений Маша оказалась лишней. И нельзя сказать, что она была этому не рада.

Она совсем уже было приготовилась оказаться в числе зрителей, как Виола заявила Рафаэлю: - Нет, сегодня ты работаешь с Джессикой. Новых движений мы разучивать не будем, так что показывать нечего.

Выражение его лица следовало видеть: разочарование, недовольство, почти что злость. А вот это странно!

Впрочем, думать об этих странностях Маше не хотелось. Похоже, у этого парня настроение меняется по пятнадцать раз на дню. То он набрасывается на Машу чуть ли ни с кулаками, то спасает ее и носит на руках, и ей даже кажется, что в этом есть нечто большее, чем просто дружеское участие. То снова терпеть не может и одаривает ненавидящими взглядами.

Наверное, нужно раз и навсегда прекратить даже пытаться понять, что там он себе думает. У нее есть задачи и поважнее.

Маша бросила косой взгляд в сторону Мориса и Мадлены. И снова сама себе удивилась, почему-то Морис, придерживающий красотку за талию, вызывал у нее какое-то незнакомое, но очень неприятное чувство.

Засмотревшись, она не заметила, что Рафаэль оказался рядом и положил руку уже ей на талию.

- 16-

- У нас новенькая, поэтому сегодня будем отрабатывать движения медленно и печально, - с холодной улыбкой проговорила Виола.

Все дружно хохотнули и стали оглядываться на Машу. Ну вот, можно считать, спряталась. Больше всего на свете она хотела сейчас провалиться сквозь землю или сквозь пол. Но такой возможности ей не представилось.

- Начали!

И Маша взлетела вверх. Это Рафаэль с легкостью ухватив ее одной рукой за спину, а другой под ягодицы, усадил к себе на плечо. От неожиданности Маша взвизгнула, огляделась по сторонам и увидела, что все остальные юноши сделали со своими партнершами то же самое.

- Визжать не нужно, - спокойно сказала Виола, - нужно тянуть носок и держать прогиб в спине.

А дальше началось.

Если это называлось «медленно и печально», то до «быстро и весело» Маша предпочла бы не дожить.

Она не успевала привыкнуть к тому, как менялась обстановка перед ее глазами. Вот она висит вниз головой, вот ее практически перебрасывают через плечо, а вот к ней приближается потолок… Или это пол? Она уже не очень понимала.

Краем глаза она пыталась следить за тем, что делают другие девушки, и хоть как-то повторять их движения, а возле уха то и дело раздавался недобрый шепот: «Сгруппируйся!» «Носок!» «Ногу на себя!»

«Да втяни же живот!»

Так прошло что-то около вечности, хотя часы утверждали, что всего сорок минут.

- Достаточно, - объявила хореограф, - все молодцы! Ну а Джессика, - она бросила на ученицу задумчивый взгляд, - старалась…

Маша возмущенно вдохнула. Ей хотелось наговорить Виоле кучу гадостей. А потом вспомнила, что как раз ей гадостей говорить не следует. И выдохнула.

«Старалась!»

Вот что это за преподаватель? Нет, чтобы показать ей в деталях, как и что нужно делать, задать отработать до автоматизма каждое движение…

Маша, конечно, знала, что существует варварский способ научить плавать: бросают в воду и ждут, пока сам выплывет. Но вот о том, чтобы так учили танцевать, она не слышала ни разу.

Все начали разбредаться. Маша же все еще пыталась восстановить дыхание.

Виола открыла блокнот и заявила:

- Сегодня с 18:00 до 19:00 хореографический зал будет свободен. Джессика и Рафаэль, вы приходите и отрабатываете все движения. Так, чтобы к следующему занятию очаровательных каракатиц в свободном полете здесь не было.

Маша ожидала, что Рафаэль возмутится. Почему он должен делать чужую работу? Заниматься с новенькой, когда преподаватель даже палец о палец ударить не хочет.

Но он только кивнул.

Так, кажется, она уже обещала себе не пытаться его понять. Вот и надо держать обещание.

Виола вышла из класса. Следом за ней, одарив на прощание Машу тяжелым взглядом, вышел и Рафаэль.

А Маша растерянно уставилась на Тину.

- Что это было? За что меня - каракатицей? И этот… Должны же они понимать: я вообще в первый раз! Вы сколько эти движения отрабатываете?

Тина вздохнула:

- Не так уж и долго мы их отрабатываем. И движения простые, так что… Но есть подозрение, что дело не в этом.

- А в чем тогда?

- Понимаешь… Как бы это тебе сказать… Ну вообще-то это не точно… Просто сплетня, которую мне не хотелось бы пересказывать… - Тина усиленно прятала глаза.

- Тебе бы, конечно, не очень хотелось пересказывать, но для подруги ты готова на такую жертву, - с нажимом проговорила Маша.

- В общем, Виола и Рафаэль… У них вроде как… какие-то шуры-муры.

- Ты серьезно?

Маша и сама не могла бы сказать, какое чувство вызвало в ней это известие. Ей было неприятно. Очень.

А что именно неприятно? Она и не знала.

Возмущение неподобающим поведением преподавателя? Так преподаватель не математике первоклашек учит, а вполне себе стриппластику преподает взрослым людям. Хотя неэтично в любом случае.

Тина пожала плечами: