Проклятие Ночной Ведьмы

«Настал тот день, настал тот день, настал тот день», – напевал он про себя, пока все слова не слились в одно.

– С наступающим, – послышался из-за спины мамин голос.

Тор подпрыгнул от неожиданности и поспешно вытащил руку из кармана.

Он кивнул в ответ, потом прошёл на кухню, бормоча, что надо найти чай с канелой[2]. Тут вошёл папа, держа в руках поднос с четырьмя глиняными кружками традиционного новогоднего напитка. Конечно же, он уже его приготовил. Кулинария была его талантом, что подтверждал кухонный нож, изображённый на указательном пальце.

– С наступающим Новым годом, – сказал папа и поцеловал Тора в затылок.

Тор улыбнулся, но лишь одним краешком рта. Отец на несколько секунд задержал на нём взгляд. Он что, увидел, что Тор вспотел от волнения? Или у него желание из кармана торчит?

Затем папа тоже улыбнулся. В этот самый момент в дом ворвалась Роза; её тёмные волосы развевались от быстрого бега. Она напевала мелодию, сладкую, как изумрудный пудинг, нежную, словно тихий перезвон колокольчиков. Родители Тора окинули друг друга любящими взглядами, которые его отчасти бесили, а отчасти очень радовали.

– Пойду в школу, – пробормотал он, схватил коробочку с обедом и направился к кухонной двери.

Мама стремительно, словно ястреб, повернула голову.

– Так рано?

Почему мама хоть разочек не может забыть о своей должности? Хоть чуть меньше о нём заботиться? Он бы вовсе не возражал, если бы мама общалась с ним меньше; его друг Энгль жил вполне нормально, несмотря на то что его родители не крутились вокруг него постоянно. Тор сглотнул и постарался не смотреть на ноги – это уж точно бы его выдало.

– Перед уроками запланировано собрание класса лидеров.

Он замер, ожидая, что мама подозрительно изогнёт брови. Но этого не произошло. Она улыбнулась, и в её взгляде читалось что-то куда более опасное: надежда. Тор почувствовал резкий укол совести.

Мамина улыбка исчезла так же быстро, как и появилась.

– Тогда иди, – спокойно сказала она, словно опасалась, что если слишком обрадуется, то Тор вдруг поймёт, что на самом деле не хочет быть ни в каком классе лидеров.

Он медленно вышел из комнаты, потом выбежал из дома, аккуратно закрыв за собой тяжёлую входную дверь. На лбу выступили капельки нервного пота; с веток, которые нависали над домом, словно раскрытые объятия, упали несколько пурпурных листьев. Это сильный цвет, знак касики. Тор сглотнул. Ему совсем не нравился ни цвет, ни то, что он символизирует. К сожалению, на его коже был знак точно такого же цвета. Два пурпурных кольца вокруг левого запястья.

Тор посмотрел на свою эмблему лидера и задумался, простит ли его мама за то, что он собирается сделать.

Зачарованное ожерелье

Однажды, когда с неба упала звезда, девочка по имени Эстрель[3] получила в подарок от бабушки ожерелье. Оно было похоже на мыльный пузырь, внутри которого лежали маленькие обереги, сделанные из блестящих драгоценных камней.

В тот же день бабушка посадила её в лодку и вытолкнула в море. Война добралась до их дома, и единственным способом сохранить себе жизнь был побег. Эстрель кричала и упрашивала бабушку, чтобы она уплыла с ней, но та не могла.

И Эстрель поплыла через океан. Были у неё лишь ожерелье, фляга с водой и одна-единственная сумка с запасом еды на десять дней и десять ночей.

Она спала, свернувшись в маленькой лодочке, когда та наконец наткнулась на берег.

Эта земля совсем не напоминала ту, где она жила. Вода в море была лишь совсем чуть-чуть синей. А песок на берегу – совсем серым.

Эстрель, крепко сжимая в руке ожерелье, сделала первые шаги на своей новой родине.

Остальной остров был таким же неказистым. На деревьях дрожали бледные листья, которые легко облетали на ветру, а земля была слишком сухой, словно зола из их семейного очага. Растения были маленькими и скрученными, если вообще вырастали. Фрукты гнили раньше, чем успевали созреть.

Она боролась за жизнь в этой бездушной пустыне, полной бесцветных зверей и зубастых, страшных чудовищ. Каждый день был тяжелее предыдущего, а земля была совершенно бесплодной, словно на неё налетела буря и забрала себе всё хорошее, что в ней было.

Сколько-то времени Эстрель бродила по острову, словно привидение, живущее в развалинах; она не говорила ни слова и пыталась забыть обо всём, что было раньше, понимая, что такому счастью не место среди серости. Но однажды ночью она посмотрела в небо и наконец заплакала от тоски по прежней жизни… а ещё она спросила у неба, выжила ли бабушка. А если нет – следит ли бабушка за нею сверху?

Слеза прокатилась по её ожерелью; стекло треснуло, и ей на руку выпал радужный оберег.