Проклятие новичка (СИ)

На секунду я поверил, что и впрямь вернулся в Москву. Стою в нашем родном метро, на какой-нибудь Люблинско-Дмитровской линии, и к нам подошел обычный гопник.

Правда, в московском метро не курят… Но это мелочи, спишем на художественный реализм.

Денница прекратил отрывать мои руки от столба и переключился на "гопника".

— Хочешь сигаретку, приятель? — ласково, как родная мамочка, спросил он. Обычно так спрашивают ровно перед тем, как дать собеседнику в глаз. — Ну так возьми, не стесняйся.

И он протянул гопнику пачку! Нет, правда… Просто отдал и всё. А потом снова повернулся ко мне, словно за спиной у него никого не стояло.

— Идём, Макс, хватит выкобениваться.

Я снова помотал головой.

На моё счастье "поезд" издал истошный вопль, захлопнул пасть и рванул с места в карьер. Только хвост мелькнул в туннеле. Влажный и сегментированный, как у червяка.

Я выдохнул, отлип от столба и вытер пот везде, где он был.

Как я и ожидал, гопник никуда не делся. Со смаком закурив, он всё также стоял рядом и с интересом наблюдал за нашими действиями.

Ни Денница, ни Патриция не уделяли ему никакого внимания.

А зря…

Сразу было видно, что этот представитель семейства гопник обыкновенный, класс вымогателей, отряд бездонносумчатых, имеет на нас далеко идущие планы.

Сигарета — лишь повод, слепой козе ясно.

Единственный способ от него избавиться — сбежать. Если понадобится, прямо по рельсам.

Кстати о рельсах: их не было. Туннель, по которому следовал поезд, был круглым, с гладкими стенами — словно его проплавили в породе, а не выкопали обычным способом.

— Они к тебе пристают, друг? — внезапно спросил гопник.

Я не сразу понял, что смотрит он на меня…

— Никто к нему не пристаёт! — раздраженно отмахнулся Денница. — Это наш приятель, и он… страдает клаустрофобией. Да. Боится замкнутых пространств, вот и не хочет садиться в поезд.

— Перрон — это тоже замкнутое пространство, — глубокомысленно заметил гопник.

— Да, но перрон — БОЛЬШОЕ пространство, — заспорил Денница. — А поезд — довольно маленькое, вот он и…

— А может, пусть он сам ответит? — очень странно, но когда гопник говорил, у меня возникал когнитивный диссонанс. Не вязалась его внешность с этим звучным, хорошо поставленным голосом. — Эй, парень! Хочешь, уйдём отсюда? Помни: никто не может заставить тебя делать то, чего ты не хочешь.

— Э… Спасибо, но всё в порядке. Нет, правда. Эти люди — мои друзья, и я действительно боюсь поездов.

— Все так говорят, — интеллигентно усмехнулся гопник. Из-под глубоко надвинутого капюшона виднелись лишь кончик носа и чёрная бородка с двумя характерными седыми прядями по краям. Ну знаете… Такая, мефистофельская. — А потом глядь — а их органы плавают в стерильных контейнерах, обложенные льдом. Да и глядеть уже нечем: глазные яблоки всегда продают первыми. А хочешь знать, что дороже всего? — и хотя никто не хотел, он всё же ответил: — Железы. Гипофиз, поджелудка, тестикулы… У тебя как, весь набор? Или уже успел кое-что продать, а? Почку, например. С одной можно пожить какое-то время — пока не кончатся деньги. Кости и мясо тоже сгодятся — их можно продать на фермы, где откармливают крыс…

К горлу внезапно подкатил ком. Никогда больше не буду есть крыс. Зуб даю.

Денница смерил гопника уничтожающим взглядом.

— Вы что-то хотели, уважаемый? — апломб, с которым он говорил, можно было выставлять в музее, вместо мраморных статуй. — Ещё сигарет? Может быть, ключ от квартиры, в которой деньги лежат?

Я икнул. Так точно цитировать автора — надо быть знакомым с оригиналом…

— Не хочешь расставаться с парнишкой — дело твоё, — переключился гопник. — Понимаю, аппетитный пацан, самому нужен… Тогда отдай деваху.

Уж не знаю, почему этот тип счёл Денницу в нашей компании главным…

— Прости, чувак. Но девушку тоже отдать не могу, — демангел скроил сочувственное лицо. — Мы тут собираемся устроить тройничок. Так что, сам понимаешь.

— Жадный какой, — гопник явно глумился. И мне это очень не понравилось. Обычно представители его племени так себя ведут, когда чувствуют полную безнаказанность. — Может, сам пойдёшь, а? Тогда подружкам твоим ничего не будет. Обещаю.

Денница улыбнулся и приложил руку к груди.

— Польщен, — он сверкнул безукоризненным пробором. — Не могу выразить, насколько близко к сердцу я принимаю оказанную вами честь, ибо…

В этот момент немногие пассажиры, блуждающие по перрону в ожидании следующего поезда, принялись подтягиваться к нам.

Мысль, что они это делали из интереса, чтобы не заскучать, я отринул сразу. Уж очень серыми были их лица. Покрыть шерстью — и будут вылитые крысы…

Усмехаясь, держа руки в карманах, они двигались с расслабленной грацией, намекающей на то, что к стремительным действиям можно перейти очень быстро.

— Блин, Макс, опять мы из-за тебя попали, — прошипела Ини.

— Да при чём тут я?..

— Сел бы в поезд, как нормальный человек, и сейчас мы были бы уже далеко.

— ЭТО НЕ ПОЕЗД, ИНИ!

— Объясни свою гипотезу этим милым людям. Только быстро: через пару минут твой язык перекочует в контейнер для перевозки органов.