Проклятие Оудсвилля

На работу заступил я в ночь. У меня была старенькая, но резвая машина, без которой невозможен бы был обход столь обширной территории. На ней же я без труда добрался до своего домика. Выложив на крыльцо чемоданы с моими вещами, я решил сразу, не заходя в дом провести ночной обход. Хоть я и ехал на машине, я всё равно буду называть это обходом. Ехал я медленно, всматриваясь в спящие кресты и надгробия, сначала окружавшие меня со всех сторон, а потом только слева. Справа от меня был несколько километровый забор. Да, кладбище обнесли забором, и таким образом, что, упёршись в город, оно продолжило расти лишь в противоположный конец, в будущем создавая прямоугольник, тем самым прекращая её круговое распространение. Возможно когда-нибудь, кладбищу дадут расти вширь, но пока только так. Сейчас, только недавно обнесённая забором, оно ещё оставалось круглым, с той таинственной рощей в центре, но она была так далека от меня, что даже днем я бы её не увидел.

Я объехал территорию по периметру, иногда встречая одинокие деревья, тянущие из тьмы свои корявые ветви, напоминающие сильно обожжённые человеческие руки. И этот вопль. Деревья на ветру вопили так, будто человек горящий в костре душераздирающими криками просит пощады. И так встречая на пути такие одинокие деревья, вопль то приближался, то отдалялся. Но больше всего становилось не по себе, когда я слышал эти вопли сзади. Было такое ощущение, что кто-то с заднего сидения вот-вот дотронется до меня, поэтому я часто бросал взгляд на зеркало заднего вида, к счастью для себя находя заднее сидение пустым.

Я не представлял, как я буду спать, так, как мой дом тоже окружён деревьями, такими же вопящими, к тому же полностью закрывавшими лунный свет. Но когда я приехал домой – ветер уже стих. Я занёс чемоданы, и осознав, что практически без сил, сразу пошёл в спальню, не став осматривать дом, лишь по пути бросив взгляд на подобие гостиной, а именно на картину, висящую на двери, служащую выходом на небольшую террасу. Это был портрет, но лицо без лунного света казалось мне искажённым. В такой тьме сложно было разглядеть детали, но лицо тоже показалось мне обожжённым, как те ветви на деревьях, напоминающих руки. Я не стал всматриваться, включать свет и подходить ближе. Я слишком устал. Я прошёл мимо и даже не стеля постель, упал на неё в одежде и моментально уснул.

И лишь на утро я понял, что на той двери был не портрет, а окно…

Интерес, который разрушил семью.

Проснувшись, я сначала ничего не подозревая стал разбирать чемоданы, умываться и осматривать дом. Он был достаточно хорош. Свет, газ, вода, радиоприёмник и маленький ламповый телевизор, всё это имелось. Так же обильное количество полок, заставленные книгами, но тем не менее множество полок были пусты. Какое-то время я ещё не заходил в гостиную, но, когда зашёл – увидел низкий овальный столик, возле которого был диван, далее мой взгляд упал на дверь, на которой к моему удивлению портрета я не обнаружил. Вместо этого, там было окно…