Проклятие Пифоса

— Ваше отчаяние есть мое блаженство, — произнес дредноут и открыл огонь.

В давке ближнего боя Железные Руки были вынуждены вновь сомкнуть ряды, но теперь, увидев новую угрозу, воины бросились врассыпную. Отделению удалось увернуться от залпа лазпушки, но на командном дисплее шлема Гальбы руны трех боевых братьев вспыхнули алым и погасли.

Прикрываемый с боков легионерами-предателями, Курваль шагал вперед, поливая галерею непрерывным огнем. Мерзкие гобелены и ковер рассыпались пеплом. Гальба бросился на пол и перекатился в сторону. Сверкающий луч прошипел прямо над его головой, опалив верх силового ранца. Еще один брат сгорел дотла.

Железным Рукам не хватало ни численности, ни оружия, чтобы сражаться с Курвалем лицом к лицу. Нужно было устранить его с поля боя. Сорвав с пояса мелта-заряд, Гальба швырнул его под ноги дредноуту.

— Сбросим его, — одновременно передал сержант по воксу.

Отделение отреагировало еще до того, как он успел закончить приказ. Воины видели, как поступил их командир, и все поняли. Все они были смертоносными деталями единой машины войны. Следом за гранатой Гальбы под ноги Курвалю прилетело еще четыре. Дредноут притормозил, выверяя свой следующий шаг, и замер с поднятой ногой. В момент взрыва гранат на глаза Гальбы опустились заслонки. На долю секунды весь мир исчез в ослепительной вспышке плазмы. А вот целый кусок палубы от сильнейшего жара исчез навсегда. Камень и сталь расплавились, и перед Курвалем раскрылась двухметровая дыра.

Дредноут старался одолеть гравитацию и собственную инерцию — и проиграл. Его нога провалилась в пустоту. Он накренился и рухнул на палубу двадцатью метрами ниже, словно метеор. Вой ярости из его рупоров прозвучал так же ровно, как и мерзкая проповедь до него. Несколько Детей Императора попадали вниз вместе с ним.

— Плоть слаба! — взревел Гальба, поднимаясь на ноги и бросаясь в бой. Клич Железных Рук прогремел грозным ответом порочному экстазу воинов Фулгрима. Огибая дыру в полу, отделение Гальбы ринулось навстречу врагу. Курваль бездумно палил вверх, прожигая в палубном настиле новые отверстия. Пробегая мимо дыры, Птерон метнул вниз еще один мелта-заряд. Шипящий взрыв оборвал неистовый рев Древнего, превратив его в пронзительный электронный вопль. Его выстрелы стали еще более беспорядочными, словно отчаянные хлесткие выпады раненого зверя.

Дети Императора попытались перегруппироваться. Их строй разбился, а оставаться на своих оборонительных позициях они не могли из-за слепого огня их истерзанного дредноута с нижней галереи. На стороне Железных Рук была скорость, и они обратили ее в силу. Обогнув дыру, они вновь образовали клин и врезались в разрозненные ряды предателей. Гальба рубил врагов. Воины-отступники замертво падали к его ногам. Какой бы скверне они ни поддались, силой и обликом они все еще оставались легионерами Астартес. Но руки Гальбы направляла справедливость, а разили они с мощью праведного возмездия. Чистота машины сокрушила уродство плоти.

Потрепанное и понесшее потери, но по-прежнему непреклонное отделение сержанта вырвалось из галереи. За ней открылось обширное пространство в форме звезды — пересечение сразу полудюжины основных проходов по боевой барже. Из центра поднималась широкая спиральная лестница. Мраморные ступени ее были сплошь пронизаны фиолетовыми жилками. Гальбу это зрелище натолкнуло на мысль о гнилой аристократичной крови, проглядывающей сквозь бледную кожу. На верхнем пролете шел яростный бой. Защитники «Калидоры» пытались прорваться на следующий уровень и оттеснить собравшихся там захватчиков.

Гальба повел своих воинов наверх, перескакивая сразу через три ступени. Вместе с братьями на верхней палубе они поймали Детей Императора в тиски. Ширины лестницы хватало, чтобы два легионера могли стоять плечом к плечу. Гальба остановился в паре ступеней от врага. Вдвоем с Вектом они припали к полу, открывая линию огня братьям за их спинами, чьи болтеры низвергли на врага сконцентрированный огненный ад.

Тиски сжались.

Поскольку большая часть абордажных торпед вонзилась в палубу непосредственно под командным мостиком, отделение Гальбы одним из последних присоединилось к ударной группе. К тому моменту уже были установлены подрывные заряды, с детонацией которых начался штурм капитанского мостика. Коридоры и лестничные пролеты обрушились, отрезав верхние палубы от остального корабля и подарив Железным Рукам немного времени. Более того, на их стороне оказалось численное превосходство. Конечно, на всем корабле оставались еще сотни Детей Императора. Но если перекрыть подкреплениям доступ, пусть даже временно, это станет неважно.

После взрывов Гальбу и его братьев отрезало от своей абордажной торпеды, равно как и от трех других. Это, впрочем, тоже было несущественно. Жвала войны работали беспощадно, и много легионеров уже погибло. В оставшихся торпедах, до которых еще можно было добраться, места будет предостаточно.