Проклятие Пиковой дамы

– Точно не знаю. Премьера прошла с большим успехом. Занавес поднимали раз десять. Мы с Левой окончания оваций ждать не стали, прошли за кулисы. Дождались, когда занавес окончательно опустили, поздравили Анюту, остальных исполнителей и вместе с Николаем и его генералом отравились в буфет, выпить шампанского. Там был накрыт фуршет. Но по дороге я задержалась на минутку с Полиной Караваевой, это наша артистка, и в буфет мы пришли чуть позже вместе с Полиной, с Додиком Фельцманом из оркестра и еще с одним музыкантом. Не помню его имени, инструмент гобой, кажется? Потом появился директор с городским руководством, произнес речь о том, как важно нести культуру в массы, и о том, какое значение партия и правительство уделяют развитию музыкального, и в том числе оперного, искусства. Затем поздравил всех с успешной премьерой. Затем выступил режиссер и долго и прочувствованно благодарил всех за оказанное доверие и за высокую оценку его работы. Хотя никто его работу еще толком и не оценил. После выступил второй секретарь и поздравил всех с достойным результатом коммунистического труда. Потом… – вспоминала Зинаида Андреевна, постукивая пальчиками по подлокотнику, – потом… ах да. Потом вылез Вадим Яузов и от лица артистов поблагодарил партию и правительство за заботу и доверие, но его уже почти не слушали, а разбились на кучки и принялись налегать на выпивку и закуску. Вот тут-то все и вспомнили об Ане. Думаю, прошло не меньше получаса, может, минут сорок. Еще минут пять мы рядились, кого за ней послать. Николай хотел сходить за женой. Но у него на руке висела генеральша и никак не желала отпускать его, Вадим еще предлагал, но это не понравилось Николаю, пришлось идти мне.

– И вы сразу же отправились за Щербатовой, по пути ни с кем не разговаривали и никого не встречали?

– Ну, я же вам уже говорила. В непосредственной близости от грим-уборной – никого. Я пришла. Постучала на всякий случай, ответа не услышала и открыла дверь, – тут голос Зинаиды Андреевны слегка дрогнул. – Аня сидела в кресле перед зеркалом, все еще в гриме, в костюме, с рассыпавшимся по коленям букетом. Было такое впечатление, что она едва вошла к себе, села на стул, тут ее и… Ну, в общем… убили. – Это слово артистке определенно далось с трудом.

Капитан пытливо взглянул на Зинаиду Андреевну, размышляя, было ли это искренним проявлением чувств или игрой.