Проклятие предтеч (СИ)

- Какую еще музыку?! Тут что, бордель?! – возмущению ассасина не было предела.

- Вот оно что! Вот, Коннор, теперь я поняла! Ты говорил, что или бордель, или монастырь – вот я где! – сразу подхваченная мысль развивалась дальше со скоростью звука. – И не говори, что я не работаю!

- Сейчас я одну... работницу... А иди ты, – Радунхагейду поднялся и одним прыжком вскочил на стол, встав рядом с ученицей. – Ну?! Крест, говоришь?!

С пола смотрел все тот же череп, только внутри символа братства.

- Кажется, я знаю, как выглядел флаг твоего дедушки. А ничего так смотрится, – Хизер хмыкнула. – Пираты, бордели, тамплиеры, ассасины – полное погружение!

- А может, все же откопать отца? – почесал в затылке Коннор.

- После, друг мой. Сначала мы откопаем пожрать. – Хизер со стоном слезла со стола и только потом почувствовала на себе удивленный взгляд. – Не папашу пожрать, а на кухне!

- А я уже начал беспокоиться, – вздохнул ассасин, радуясь услышанному.

После ужина напарники с новыми силами вновь ринулись в бой.

- Смотри, слова с обратной стороны являются ключами к этой стороне, – Коннор довольно улыбался, быстро что-то строча на бумаге и делая пометки.

- Гениально. Блин, я бы не додумалась. Если у тебя это семейное, то ты должен быть предком целой оравы гениев. – Хизер занималась другой частью документов. Радунхагейду внезапно отвлекся и долго испытывающе смотрел на девушку. – Что? – отчего-то покраснела она.

- Нет, ничего, – и ассасин вновь ушел в работу.

Задумавшись над реакцией напарника, Хизер покраснела еще сильнее. Ведь Коннор приходился ей очень далеким предком. Такого уже и родственником-то не назвать, настолько были разбавлены гены с каждым последующим поколением.

А авантюризм остался.

====== Банный день ======

Устало нависнув над первой расшифровкой, Коннор хмуро потирал лоб. Вот оно, начало, которое скоро приведет их к артефакту. А дальше что?

Появилось глупое желание все сжечь к чертовой матери.

Взглянув в окно, ассасин улыбнулся, увидев, как Хизер что-то втирает строителям, жестикулируя весьма выразительно и, судя по всему, матерно. Но улыбка быстро сползла с лица: скоро девушка исчезнет из его жизни. Слишком скоро.

С хрустом сжались кулаки. Осознание пришло неожиданно, словно гром среди ясного неба: если раньше хотелось прикопать эту девицу и забыть, как страшный сон, то теперь возникло совершенно иное желание.

А если подумать, то на кой он ей сдался? Что он может предложить, кроме постоянной опасности и неудобств? И с каких пор его волнуют подобные вопросы?

Тяжело сев верхом на стул, Коннор уткнулся лбом в спинку.

Только что девушка была при смерти и вот теперь готова уйти. Вроде бы еще вчера она в нем нуждалась, а ныне сама кого хочешь закопает или доведет до самоубийства лучше любого ассасина. Да, многого не умеет, но зачем ей это ТАМ?

- Если ты что-то хотел бы мне сказать, старик, то самое время, – сообщил индеец пустоте.

- Коннор! – вихрем влетела в комнату девица, распугав тишину. Встрепенувшись, Радунхагейду поднял голову. – Эти придур... что случилось? – Хизер каким-то непонятным образом уловила настроение наставника.

- Все в норме. Устал, – ассасин кисло улыбнулся.

- А, ну это поправимо, – девушка ухмыльнулась так, что стало не по себе – так “улыбаются” акулы перед броском. – Они достроили. Надо опробовать!

- Что-то мне не хочется, – осторожно возразил Коннор.

- А я тебя что, спрашиваю? Баня – лекарство от всех болезней и от хандры – тоже! А ну, пошел! – Хизер за руку сдернула со стула Радунхагейду и принялась толкать его к выходу, упираясь руками в спину. – Летим, птичка, я знаю, где много вкусного!

- Я не птичка, – шутливо упирался индеец в дверном проеме. – Я завтракал!

- Да кто тебя спрашивает-то?! – разбежавшись, Хизер плечом таки вышибла Коннора из библиотеки. – Или хочешь мыться в реке?!

- В реке уже холодно, – согласился наставник. – А это безопасно?

- Небезопасно – это меня сердить! – Хизер встала, уперев руки в бока. – А то я сама тебя помою!

- А вот это уже аргумент, – Коннор послушно пошел на казнь, – еще оторвешь что-нибудь!

Баня работала исправно. Вечером, сидя под дверью и слушая вой запертого внутри ассасина о пыточной и каннибалке, Хизер болтала ногой.

- Мойся-мойся, пар костей не ломит! – подначивала ученица.

- Выпусти! Я больше не буду! – голос индейца был не столько страдающим, сколь глумливым.

- Что не будешь? – озадачилась девица.

- Ничего не буду! – судя по звукам, кто-то только что опрокинул на себя ведро воды.

- И гонять меня по лесу не будешь? – сделка обещала быть выгодной.

- А вот это буду. А еще я тебя здесь на ночь запру, – ехидно пообещал ассасин.

- Это еще зачем?! – возмущенно оглянулась на закрытую дверь девушка.

- За углом! – кажется, кто-то ловил кайф.

- Мало того, что ты явно балдеешь от русской бани, так ты, гад, еще и духа русского нахватался! – Хизер расхохоталась. – Абсолютно наш ответ! Правда, бабушка обычно отвечала, что за амбаром!