Проклятие Распутина

Я изо всех сил старался скрыться, но слышал за спиной его дыхание. И тут до меня дошло, кто это есть на самом деле. Ведь это депутат Пуришкевич! Это он стрелял в тебя в ту ночь, когда ты убегал по двору, а теперь хотел убить и меня. Ярость захлестнула меня, и тогда я развернулся и выстрелил ему в живот. А когда он упал на пол, я подошёл ближе и выстрелил ему прямо в голову, точно так же, как и он добивал тебя.

Я стоял и думал, как же ты обрадуешься, когда я расскажу тебе, что нет уже двоих твоих мучителей. Но внезапно в подвале послышались шаги, и я увидел луч от фонаря вдалеке. Тогда я спрятался, а затем убежал.

Отец, совсем скоро я завершу начатое, и ты будешь свободен!

Глава 16

1916 ГОД (часть первая), ГРАФИНЯ ВОРОНЦОВА.

Мария стояла перед большим настенным зеркалом и разглядывала свой живот. Он уже заметно округлился. Ещё бы, ведь шёл пятый месяц беременности. Но только лишь сейчас, поглаживая его, она поняла, как дорог ей этот ребёнок. А ведь ещё совсем недавно она считала его досадной неприятностью, обузой, так как он полностью перечёркивал всю её прежнюю замечательную жизнь.

Графиня Воронцова Мария Дмитриевна считалась первой красавицей Петербурга. Казалось, весь мир лежит у её ног. От покойного отца, графа Дмитрия Алексеевича Воронцова, ей досталось довольно приличное наследство, включая и этот богатый особняк в самом центре города. От матери же, так же преждевременно ушедшей в мир иной, она унаследовала свою прекрасную внешность и внутренний магнетизм, благодаря которым мужчин так и притягивало к ней. Ей было всего двадцать два года, и она считалась самой завидной невестой в городе на Неве. Сама же Мария в полной мере осознавала, что стоит ей только щёлкнуть пальцами, и любой мужчина упадёт перед ней на колени.

Без графини Воронцовой в Санкт-Петербурге не обходился ни один более или менее значимый светский приём. Ей нравилось веселиться и быть в центре внимания. И очень многие даже не могли представить себе, что их светские вечера могут проходить без её участия.

И вот теперь уже целых два месяца она была вынуждена скрываться ото всех, словно преступница. Никто не должен был видеть, что она беременна, иначе её засмеют и никуда больше не пригласят до конца жизни. По крайней мере, именно так она думала до сегодняшнего дня. Сегодня же всё изменилось в один миг, ведь именно в этот день она полюбила своего ребёнка больше всего на свете. А когда она вдруг осознала, что ребёнок её слышит, то стала разговаривать с ним, и первым делом рассказала ему об отце.

История эта произошла в марте. В начале месяца на одном из приёмов она увидела того, кого раньше лично сама никогда не встречала, но о ком говорил весь Петербург – Григория Ефимовича Распутина. Она много раз слышала и читала в газетах о его сложном характере, буйном нраве, власти над императрицей, любовных похождениях, колдовской силе, и вот теперь он сидел с ней за одним столом. Причём он весь вечер не сводил с неё глаз, она чувствовала это, хоть и старалась не смотреть в его сторону. Газеты внушили ей, что он – злой колдун, и она немного побаивалась его.

Странное дело, но на следующем приёме она снова увидела его. На этот раз Мария смогла лично убедиться, что в его душе присутствует и доброта. Один генерал, сидевший неподалёку от него, подавился костью и начал задыхаться. Все растерялись, не в силах сдвинуться с места, и первым, кто пришёл на помощь к этому генералу, был Григорий Распутин. Он так сильно хлопнул генерала по спине, что тот сразу же перестал задыхаться, избавившись от застрявшей в горле кости.

Все тут же вскочили со своих мест и начали аплодировать Распутину, а он оглядел их тяжёлым взглядом исподлобья, смачно плюнул на пол, растёр плевок сапогом и с чувством сказал:

– Я плюю на вас, трусы несчастные!

А потом взглянул на Марию и добавил:

– Это к Вам не относится, милейшая графиня.

Произнеся эти неприятные для светской публики слова, он медленно пошёл к выходу, провожаемый удивлёнными, презрительными, а у кого-то полными негодования и ненависти взглядами. Странный он всё-таки был, Григорий Ефимович Распутин.

В следующий раз Мария увидела его уже на пороге своего дома. Его впустил в дом её слуга, и Распутин покорно ждал, когда она выйдет к нему. Он выглядел нарядно, и это показалось ей необычным. Она привыкла видеть его на газетных снимках в простой мужицкой одежде. После того памятного приёма, на котором он спас генерала, Мария испытывала к нему двоякое чувство. С одной стороны, она ощущала страх перед его могуществом и силой, а с другой, думала о том, что он всё-таки добрый и помогает людям. И ни одна из этих двух чаш пока не могла перевесить другую.

– Я пришёл побеседовать с Вами, графиня, – сказал Распутин, когда она собралась с духом и вышла к нему. – Угостите дорогого гостя чаем?