Проклятие Шалиона

— Сейчас все в Зангре знают, ибо Орико ослеп и упал на пол как раз в тот момент, когда умирали его звери. Сара и её фрейлины уложили его в постель и послали в храм за врачом. — Этим ответом Кэсерил убил сразу двух зайцев — пресёк дальнейшие расспросы и переключил внимание ди Джиронала на рея. Канцлер побледнел, развернулся и кинулся к воротам Зангра. Кэсерил отметил, что тот не спросил об Умегате. Стало быть, Мартоу знал о влиянии зверинца на рея; но понимал ли он механизм этого влияния?

«А ты?»

Кэсерил покачал головой и повернул в другую сторону — ему предстояла ещё одна утомительная прогулка в город. Госпиталь Милосердия Матери храма Кардегосса занимал старый, переделанный из жилого дома особняк, переданный в качестве пожертвования благочестивой вдовой и располагавшийся недалеко от храмовой площади, на улице сразу за домом Матери. Кэсерил нашёл Палли и Умегата на галерее второго этажа над внутренним двором. Комнату, где они находились, охраняли братья ди Гьюра. Они отсалютовали Кэсерилу и пропустили его внутрь.

Умегат без сознания лежал на кровати. Беловолосая женщина в зелёной одежде храмового врача, склонясь над ним, накладывала швы на рану. Ей помогала знакомая Кэсерилу невысокая пожилая женщина, чьё зеленоватое свечение не имело никакого отношения к её зелёному одеянию. Кэсерил видел этот свет с закрытыми глазами. Старший настоятель храма Кардегосса в пятицветной мантии беспокойно топтался рядом. Палли прислонился к стене, скрестив на груди руки; его лицо прояснилось при виде Кэсерила, и он оттолкнулся от стены.

— Ну как? — вполголоса спросил Кэсерил.

— Бедняга всё ещё холоден как лёд, — прошептал Палли в ответ. — Думаю, ему хорошо досталось. А что у тебя?

Кэсерил рассказал и ему о том, как Орико почувствовал себя плохо и потерял сознание. Старший настоятель Менденаль подошёл поближе, а лекарка оглянулась через плечо.

— Вам уже рассказали об этом, настоятель?

— О да. Я последую за посланным к Орико врачом, как только смогу.

Если беловолосую женщину и удивило, что настоятеля больше волнует судьба раненого грума, чем судьба впавшего в бессознательное состояние рея, она ничего не сказала, только слегка вздёрнула брови. Она наложила последний аккуратный шов и намочила ткань в тазике, чтобы смыть запёкшуюся кровь с обритой вокруг раны головы. Затем вытерла руки, заглянула под веки Умегата и выпрямилась. Акушерка Матери собрала отрезанную левую косичку Умегата, затем перемыла лежавшие рядом медицинские инструменты и принадлежности.

Старший настоятель Менденаль крепко сцепил пальцы и спросил:

— Ну?

— Что ж, насколько я понимаю, череп не повреждён. Я оставлю рану открытой, чтобы сразу увидеть, если начнётся кровотечение или воспаление. Больше ничего сказать не могу, пока он не придёт в себя. Нужно только держать его в тепле и наблюдать.

— Когда он может очнуться?

Лекарка задумчиво посмотрела на своего пациента. Кэсерил тоже взглянул на него. Аккуратному и утончённому Умегату это зрелище не пришлось бы по вкусу: мятая одежда, наполовину остриженная голова, безвольное неподвижное тело.

Кожа его оставалась мёртвенно-серой и казалась куском старой заношенной тряпки. Дыхание было хриплым. Нехорошо. Кэсерил знал, что люди в таком состоянии могут как выжить и поправиться, так и умереть.

— Не могу сказать, — наконец ответила женщина, словно повторяя мысленный прогноз Кэсерила.

— Тогда оставьте нас пока. Акушерка присмотрит за ним.

— Да, ваше преосвященство. — Лекарка поклонилась и обратилась к акушерке: — Пошлите за мной, если он очнётся или поднимется температура и начнутся судороги, — после чего она собрала свои инструменты.

— Лорд ди Паллиар, благодарю вас за помощь, — сказал настоятель. — Лорд Кэсерил, задержитесь, пожалуйста.

Палли сказал только:

— Всегда к вашим услугам, ваше преосвященство.

И после секундной паузы, с намёком посмотрев на Кэсерила, добавил как бы между делом:

— О, ты же в порядке, Кэс?..

— Пока да.

— Ну, тогда я, пожалуй, вернусь в дом Дочери. Если тебе что-нибудь понадобится, в любое время посылай за мной туда или во дворец Джеррина, и я немедленно приду. Тебе не следует выходить одному. — Он строго взглянул на Кэсерила, чтобы удостовериться, что тот понял его слова как приказ, а не как любезность. Затем Палли поклонился и, открыв дверь перед врачом, последовал за нею в коридор.

Как только дверь закрылась, Менденаль повернулся к Кэсерилу и беспомощно развёл руками.

— Лорд Кэсерил, что нам делать?

Кэсерил вздрогнул.

— Пятеро богов, вы спрашиваете меня?

Менденаль скорбно поджал губы.