Проклятие (СИ)

— Тогда почему ты то избегаешь меня, то ведешь себя так, будто я твой враг номер один? — не отступала Гермиона.

— Вспомнил вдруг, как я тебя ненавижу, Грейнджер, — спокойно ответил Драко.

— Опять? — раздраженно отозвалась Гермиона, которую вся эта бессмыслица и недосказанность начинала выводить из себя.

Как и его ленивая манера тянуть слова. И мина на лице, будто вся мировая скука и тоска обрушились именно на его голову. И, Мерлин Великий, как же ее бесит его привычка надевать на себя этот равнодушно-надменный образ мини-Люциуса, как только тема разговора начинает его напрягать. Хочется подойти и тряхнуть этого поганца как следует, лишь бы добиться от него хоть каких-то эмоций. Даже когда он хлопает дверью, выбегая из комнаты, в этом больше правды, чем в текущем разговоре.

— Тогда почему ты остался?

— Может, поэтому и остался? — Драко наконец встретился взглядом с Гермионой.

Однако вопреки всем законам романтической литературы, где встреча “его” и “ее” глаз непременно высекает искры и провоцирует предоргазменное состояние, взгляд Малфоя был настолько нейтрален, что, пожалуй, на утреннюю овсянку он смотрел с большей эмоциональностью, нежели в данный момент на Грейнджер.

Драко попытался было ее обойти, но не тут-то было. Гермиона была настроена решительно.

— Мы не договорили, — безапелляционно заявила она, заслоняя собой дверь.

А Малфой нарочито медленно вытащил из рукава волшебную палочку, довольно усмехнулся, когда рука Гермионы ощупала безнадежно пустой собственный рукав, и с хлопком исчез.

Когда он материализовался за ее спиной, Грейнджер обреченно закрыла глаза, облокотившись на дверной проем. Она слышала удаляющиеся шаги Драко. И могла поклясться — на его лице сейчас играла самая мерзкая из всех мерзких ухмылок, что только видел этот свет.

*

Рейд по одежным шкафам и комодам принес ей неплохую добычу. Когда все еще разгоряченная после душа, с вьющимися пуще обычного влажными волосами, Гермиона примерила свои трофеи (футболку да джинсы, найденные в спальне, судя по всему — подростка), она нашла свой облик вполне достойным. Куда лучше пыльной дорожной мантии, которая чего только не повидала за прошедшие дни.

Как назло, стоило хотя бы вскользь припомнить недавние события, на ум моментально приходил эпизод. Стыдоба. Негоже взрослой здравомыслящей девушке предательски краснеть. Хвала небесам, Малфой тот еще гад, но ведет себя — не придраться. Будто ему действительно абсолютно безразличен этот нудистский шабаш, который имел место быть. А может, ему действительно все равно?

Все равно ли ему, и какой отклик в ней самой находит данная мысль, Гермиона решить не успела, потому что ее привлек звон стекла, который доносился из приоткрытого окна, выходившего во внутренний дворик.

Двор был очень небольшой, наверное, даже чуть меньше традиционного, что обычно прилагается к магловским городским домам. Клочок земли с не самым ухоженным газоном, парой цветущих кустов да маленькая терраска, где и обнаружился источник странного звука — всего навсего Драко Малфой с парой пивных бутылок.

Увидев Гермиону, он, вопреки ожиданиям, не наградил ее убийственным взглядом и не сделал вид, будто ее здесь нет, а лишь протянул уже початую бутылку пива, поудобнее устраиваясь в плетеном кресле.

Вечерело. Сад исходил шорохами и шелестами, запахом свежей зелени, цветов и сырой земли. В воздухе было влажно и прохладно.

— Никогда бы не подумала, что увижу Драко Малфоя с магловским пивом, — сказала Гермиона, удобно устраиваясь в садовом кресле по левую руку от Малфоя, — которое он, вдобавок, предлагает мне.

Грейнджер приняла бутылку из его рук и, немного погодя, сделала малюсенький глоток. Горькое. Она терпеть не могла такую бурду.

— Ты оскверняешь мое пиво своим происхождением, девчонка, — прищурившись, продекламировал Малфой нарочито сварливым тоном.

Гермиона попыталась было сдержать улыбку, но получилось у нее из рук вон плохо. Глядя на ее тщетные попытки, Драко только довольно хмыкнул.

— Все это имеет значение пока ты сыт, здоров, а твоя задница в тепле и безопасности. Убери что-то одно из этого, и, ба-ам, — Малфой отсалютировал Грейнджер напитком, — все идет нахрен.

Он замолчал, глядя на какую-то точку на линии горизонта и периодически прикладываясь к бутылке.

Какое-то время Гермиона обдумывала сказанное им и поражалась резкой смене его настроения — несколько часов назад Малфой ясно дал понять, что на разговор не настроен, а сейчас ни с того ни с сего разоткровенничался.

— Твои родители тоже пришли к такому выводу? — осторожно спросила она.

— Это забавно. Ты так аккуратно обходила стороной вопросы о моих родителях. Хотя могу поспорить, они раздирают тебя на части с первой нашей встречи в твоем кабинете, — Малфой усмехнулся, глядя на притихшую Грейнджер.

Она молчала, ожидая его ответа, а Драко не торопился. Он то принимался разглядывать горизонт и небо, то переводил взгляд на Гермиону.

— Нет, они к такому выводу не пришли, — наконец ответил он. — Спрашивай, Грейнджер, я не побегу в гневе резать маглов и не взорвусь.