Как же было просто с ней разговаривать. Кая вдруг положила руки ему на плечи, от чего Никону стало жарко.
— Давай я тебе помогу собраться?
— Не уверен, что это хорошая идея, — сказал Никон.
— Ничего в этом страшного нет, — убедила его Кая. — Уж поверь, если я за что-то взялась, то я сделаю это в лучшем виде. И пойдешь ты на Фестиваль настоящим Властителем.
— А до этого был фиктивным? — ухмыльнулся Никон. — Впрочем, от помощи я никогда не откажусь.
— Начнем с гардероба, — сказала она, проходя к отделу с одеждой.
Отдел у Никона был не маленький. Ему ни как не удалось понять, каким образом из всего этого количества одежды она, оглядев буквально секунду, нашла то, что надо. Правда, потом ещё минут пять выбирала из двух одинаковых вещей разного цвета. Между белым костюмом и черным.
— Какой будет лучше смотреться? — наконец спросила она.
— А не все ли равно? — переспросил Никон.
— Понятно, от тебя ждать поддержки в решении этой дилеммы не стоит, — решила она.
— Черный, — сказал Никон. — Игорь точно будет в белом. А почему именно этот костюм?
— Ты что, его впервые видишь? — удивилась Кая.
— Да, — ответил Никон.
— Это одежда Первого Властителя галактики Отеран. И как тебе не стыдно, Никон, не знать такой истории, — покачала головой она, пока Никон надевал и застегивал на магнитные пуговицы черную длинную куртку.
Хотя куртка сильно сказано. Это нечто среднее между пиджаком, мундиром офицера и защитной курткой, которые носят его солдаты личной охраны.
— Костюм был придуман одним из разработчиков военной формы. Он изготавливался из защитного материала, секрет которого давно утерян вместе с названием, — стала рассказывать Кая, отвернувшись и давая Никону надеть брюки. — Он хорошо выдерживал металлические пули и лазерные заряды малой мощности, а так же не промокал, выдерживал температуру до пятисот градусов жары. Очень гибкий, пластичный материал. Его шили в два слоя. Первый, наружный, был самый толстый. На него наносился специальный защитный состав, который предотвращал износ и не пропускал электричество. Второй слой шёл легкий сплав, слоем буквально в миллиметр. Он тоже очень хорошо защищал от лазерных выстрелов, а так же отражал заклинания. И третий слой снова тот материал уже с внутренней стороны.
— И почему я узнаю такие интересные подробности только сейчас?
— Мне кажется, что ты никогда сильно не интересовался историей своего рода, — пожала плечами Кая.
— А ты интересовалась?
— Мне по статусу положено, — ответила она. — Пошли теперь делать тебе прическу.
— А что тебе не нравиться? — удивился тот. — Идеально укладывать её я не хочу.
— Я и не стану, — согласилась она. — Садись. У нас осталось всего не так много времени.
Через минут пятнадцать у Никона на голове был настоящий, уложенный и торчащий во все стороны ежик, чему он несказанно обрадовался. Ему сильно не нравилось, когда на приемах приходилось укладывать волос.
— Может, Кая, ты будешь у меня работать личным стилистом? — предложил он.
— Нет, мне не нравятся перспективы продвижения, — ответила она.
— А что же тебе нравиться? — поинтересовался он.
— То, чем я сейчас занимаюсь, — ответила Кая, выбирая один из одеколонов, стоящих на зеркале.
Никон проследил за её действиями и неожиданно для себя сделал вывод, что хочет, что бы она выбрала именно тот, который так нравился Олимпии. Холодные духи «Теридер» всегда нравились его девушке. И это невероятное стечение обстоятельств бросило его в жар.
— Что с тобой? — спросила Кая, глядя на него.
— Ничего, — покачал он головой.
— Никон, ты весь побледнел и на лбу у тебя пот. Твоя интонация голоса не ровная, неуверенная. Твой пульс участился, дыхание сбилось. Я даже не стану применять эмпатические способности, что бы сказать, что тебя что-то взволновало, — констатировала она.
— Просто, вспомни кое-что. Это не важно, — попытался оправдаться он.
— Как знаешь, — пожала они плечами. — Я закончила. Идем на Фестиваль?
— Да.
Кая взяла его за руку и телепортировала прямо в ложе. Никон не слишком любил магию, и хотел возмутится, что можно было и до площадки телепортов дойти. Здесь, на Медитане все было сделано технически, без применения магии. Но не стал, потому что она держала его за руку. И ему очень не хотелось, что бы она его отпускала.