Проклятие старого ювелира

– Да к тому, что в Новосибирске задержаны двое с точно такими же изделиями. Но золото не с наших месторождений, а с севера Якутии и частично колымское.

– Выходит, кто-то еще запустил линию? Это точно?

– Зачем мне брехать? Я ведь тоже лицо заинтересованное, поэтому и приехал. Может, скажешь мне, с кем ты раньше имел дело?

– Да ни с кем. Просто, видно, еще кто-то узнал об этом, но от кого?

– Погоди, тебя послушать, так можно сделать вывод, что Парова ты угробил.

– Давай на этом остановимся. Думай что хочешь. Сейчас надо соображать, как все пережить и успеть уйти, причем не пустыми. А насчет Новосибирска, конечно, любопытно, и понятен интерес Москвы к Алимову. Но вдруг они свяжут это в одно дело?

– Я же говорил – месторождения золота разные.

– Вот что, подключи своих, пусть установят, где сейчас находится Илина. В Новосибирске у нее живет двоюродная сестра. Так что, вполне возможно, Илина работает на две компании. Надо найти ее, потому что если ее вдруг возьмут, она сдаст всех и все.

– Ты прав. А то, что Илина может это дело на стороне крутить, вполне вероятно.

– Погоди, – нахмурилась державшая телефонную трубку Илина. – А при чем здесь мы? Кто такой этот Родин?

– Родин контролировал все, – ответил ей Феликс. – Ты спроси у Леонида своего. Он наверняка знает, кто такой Родин. Я связался с тобой потому, что можно продать большую партию. Покупатель из Израиля и платит очень хорошо. Нужны любые драгоценности.

– Поняла. А как ты себе представляешь доставку? Сейчас проверяются почти все поезда.

– У тебя найдется товара на триста тысяч?

– Да.

– Вот как мы поступим. Ты довезешь все до первой большой станции, где останавливаются поезда на Москву. И будешь ждать меня там. Я приеду, все заберу и привезу деньги. Конечно, пока не все, аванс мы поделим пополам. За остальным приедешь сама.

– Ну уж нет, так я не согласна.

– Тогда поедешь вместе со мной в Москву, я согласен и на это. Такой шанс бывает только раз в жизни. Да, совсем забыл тебе сказать: Григорян погиб и его напарники тоже… вместе с Торбой, – соврал он. – Так что можешь искать нового покупателя.

– Договоримся так: ты за это получаешь сорок процентов. Товар привезут к тебе. И я приеду.

– Хорошо. Когда тебя ждать?

– Позвоню завтра и скажу. – Илина положила трубку.

– Зря вы так свободно говорите, – сказал Бык. – Вдруг прослушивают? Да и операторы, бывает, часто разговоры слушают.

– И что? Кому это что даст? Тем более никто из операторов не пойдет в милицию. Зови Химика. Это мой шанс, и я не собираюсь его упускать.

– Значит, Фролкин убит, – пробормотала Кристина. – И кто же его? – Она посмотрела на Робота.

– А кто знает? – Робот пожал плечами. – Сейчас надо думать, что делать. Как бы не началось здесь…

– Я, кстати, именно это и делаю! – вспылила она. – Надо уезжать подальше от нашей обновленной родины. Но пустыми нас нигде не примут. А того, что есть, нам хватит только на переход границы. Поверь, это стоит очень дорого. К тому же надо будет на что-то жить там. Жить в нищете за границей я не хочу и не буду. Поэтому сделаю все, чтобы взять свое. Дело здесь начали мы, поэтому имеем право на все. Ясно?

– Да я не против, но как? Во-первых, здесь не наша территория. Во-вторых, вот-вот начнутся аресты. Против Алимова дают показания все. Проводниц то ли запугали, то ли просто сумели убедить, но они стали говорить правду. И уверяю, никто сейчас рубля не отдаст, не говоря о долларе или евро. Наоборот, постараются забрать последнее. Мне кажется…

– Слушай, Коля, – зло перебила Кристина, – ты мой телохранитель, вот и занимайся своим делом. А остальное позволь решать мне самой.

– Хорошо. Хотя мне не безразлично, что с нами будет. Я бы не хотел оказаться в тюрьме или сдохнуть с пулей в башке. А дело идет к тому… – Робот вышел.

– У меня все получится, – упрямо прошептала Кристина.

– Черт! – отшвырнув сумочку, процедила Вера. – Зря я ездила в Биробиджан. Нет там ничего. Сволочь, куда же ты все подевал? Ведь если тебя посадят, я останусь ни с чем. А я не хочу быть бедной, не хочу – и не буду. Я свое все равно не упущу.

* * *

– Непонятно, чего ты ждешь? – сказал Зверь. – За такое обычно шкуру снимают. Твоих парнишек уработали какие-то придурки с бабами! – Он засмеялся. – Да я бы со стыда сгорел или в монастырь ушел.

– Там муровец влез, – сказал Палач, – и этот Гончар. Он еще в школе был не паинькой. И если бы не поступил в училище, сел бы. Так что…

– Я бы на твоем месте их наказал, – перебил Зверь. – Такое прощать нельзя.

– А что же ты никак Алимова не уберешь? – спросил Палач. – Ведь ты слово Илинке давал. И не наказал никого, – он усмехнулся.

– Почему не наказал, – сделав глоток, спокойно ответил Зверев. – Наказал, как надо.

– Погоди, – прищурился Палач, – выходит, Слониха твоя работа.

– Я люблю когда то, о чем я прошу и за что плачу, исполняют. Если не можешь, скажи сразу. А на твоем месте я бы наказал, – повторил Зверь.

– Ты меня вроде как заводишь. Не надо. Я знаю, что и когда делать, понял?