Проклятие терний

Мы можем притвориться сейчас, вдали от осуждающих взглядов. Не думая о том, что будет завтра.

Ненадолго осуществить мечту.

Сердце одновременно парит в небесах и разрывается на части, когда я протягиваю Кейлин руку. Она принимает её. От нашего прикосновения через меня проходит разряд тока, разгоняя кровь по венам и согревая, как тёмная магия этой комнаты.

Мысленно я принимаю решение, что когда стану королём и поселюсь в этом дворце, я обязательно верну эту комнату к жизни. И, приходя сюда, буду чувствовать присутствие Кейлин, даже когда она будет очень и очень далеко.

Я притягиваю её ближе к себе, забыв про все правила вальса, и прижимаюсь к ней. Она ахает, а у меня голова кружится от желания.

Если эти минуты — всё, что у нас есть, я хочу прожить их по максимуму.

Мы кружим вместе, покачиваясь и вращаясь под нежные ритмы, которые нам задают фантомы над головой. Они танцуют вместе с нами. Кейлин и я, вместе, как это и должно было быть.

Свет и тьма. Притяжение и отторжение. Любовь и ненависть.

Кейлин облизывает губы, и это оказывает на меня дикий эффект — каждая клеточка тела откликается во мне. Я сглатываю. Мы замедляемся и останавливаемся.

Её дыхание такое же прерывистое, как и у меня, пока мы стоим под фантомами, продолжающими свой танец. Её вздымающаяся грудь прижата к моей. Одна моя рука лежит на её спине, а вторая — на плече, и я чувствую подушечками пальцев покалывание там, где наша кожа соприкасается.

Я тянусь к прядке её волос, выбившейся из причёски, и слегка растираю её между пальцами.

Она не шевелится, и я тоже. Несколько минут мы просто стоим рядом.

Она поднимает глаза к потолку, где появляются очертания двух больших лиц. Они медленно приближаются друг к другу, пока их губы не соединяются в нежном поцелуе.

Кейлин ухмыляется.

— Вы у нас сегодня свахи, да?

Но ведь они правы. Мы с Кейлин как два магнита. Противоположности, которые не могут противиться притяжению. Я перестаю сопротивляться желаниям и наклоняюсь к ней. Её глаза распахиваются. Она замирает, её дыхание щекочет мои губы.

Но затем она подаётся вперёд, решительно прижимаясь губами к моим.

Нас захватывает сила притяжения. Я крепко сжимаю её в своих объятьях, прикусываю её нижнюю губу. У неё вырывается стон — звук, который мне потом будет сниться каждую ночь.

Кейлин сжимает лацканы моего камзола и тянет на себя. Мы вместе падаем на небольшую платформу. Кейлин обхватывает ногами мою талию, я прижимаюсь к ней сильнее.

Я наслаждаюсь каждым мгновением и каждой деталью. Моя рука на её затылке запутывается в волосах. Мы изучаем друг друга так, как прежде осмеливались только в своих мечтах. Она приоткрывает губы, и я отвечаю на это приглашение.

Хочу её. Хочу её всю. Каждый миллиметр.

Её ногти впиваются в мою шею, я стону. Голова кружится, тело горит.

Мысль о том, что мне придётся жить без неё, без всего этого, просто невыносима.

Кейлин

Со стороны коридора раздаются шаги, фантомы над нами отвечают шипением. Рев резко отстраняется и разворачивается к двери. Там стоит король Светящегося двора, за его спиной несколько стражников.

Рев встаёт между нами, защищая меня, так и не выпустив моей руки.

— Что ты здесь делаешь, отец? — спрашивает он с нотками горечи в голосе.

— Что ж, этого следовало ожидать, — кривя губы от отвращения, король сплёвывает на пол, по которому стелется дым. У меня сжимается сердце. Но Рев так и не отпускает мою ладонь.

С потолка продолжает доноситься шипение и недовольное ворчание. Фантомы не в восторге от новоприбывших.

— Заявился сюда, ещё и с теневой шлюхой.

Стиснув зубы, Рев подаётся вперёд, но я крепко сжимаю его руку, не давая уйти от меня.

— Он провоцирует тебя, — предупреждаю его.

— Ты всегда был одним большим разочарованием, — продолжает король, его глаза потемнели. — Но я даже и подумать не мог, что ты так отнесёшься к памяти брата. Я недооценил, насколько ты жалок.

— Ты ничего не знаешь, отец.

— Не называй меня так! — он выступает вперёд, стражники не отстают. — Если ты думаешь, что я никому не раскрою грязный секрет твоего происхождения…

— У тебя было на это тридцать лет, но ты так этого и не сделал. С чего бы вдруг сейчас?

— Из-за неё! — кричит он, его венка на лбу пульсирует. — Только посмей простить её или даже заикнуться о том, чтобы сделать её королевой, и я уничтожу всё, что строил долгие годы. Сожгу дотла свой двор, но не позволю тебе творить что вздумается.

Я сжимаю зубы, злость полыхает в груди. Но в то же время могу его понять. Я порой сама себя ненавижу с той же силой.

— Ты ошибаешься насчёт неё, — возражает Рев. Я закрываю глаза, проникаясь этими словами. Как же хочется, чтобы они были правдой. И чтобы не было всего, что ждёт нас дальше.

Потому что Рев ошибается. Он верит в меня. Заботится обо мне.

И хотя это не укладывается у меня в голове, он простил мне невообразимое преступление.

Король смеётся, запрокинув голову. Его глаза чёрные, как стены вокруг нас.