Проклятие украшений Лозань. Алиса

— Моя дочь не монстр. — сказала Алиса. — эта моя дочь и только.

— Дочь которая приведет тебя к смерти.

Алиса посмотрев в глаза Прасковьи Федоровне прошипела.

— Убирайся колдунья. — эти ее слова прозвучали словно она прошипела их как шипит кобра или другая змея. — она моя.

Прасковья Федоровна на секунду задумалась. Она увидела в глазах старшей Алисы нечто. Это нечто было жутко ужасном. Оно нагоняло страх. По телу Прасковьи пробежала дрожь. Она словно увидела призрака или нечто такое, что она не могла даже объяснить. Она спросила:

— Ты кто?

Алиса прошипела.

— Ты знаешь кто я?

Впрочем, эта уже была не Алиса. С ней говорила нечто, нечто потустороннее и мистическое. То, что было не объяснимо в реальности. Прасковья снова спросила, и на этот раз она спросила твердой интонацией.

— Как тебя зовут?

Алиса жестоко улыбнулась. Она ухмыльнулась и сказала.

— Ты не догадываешься?

Прасковья оставив этот вопрос без ответа, очевидно она знала на него ответ, и не требовала на него ответа так какового. Она поинтересовалась.

— Зачем тебе она?

— Ты не догадываешься? Чтобы жить.

— Но как?

— Это мое дело. — сказала Алиса, и предупредила. — это мое дело, как я собираюсь выжить. Знай, если ты мне помешаешь, я тебя убью.

Тут Алиса словно очнулась после длительного гипноза. Она смотрела на свою дочь и ничего не понимала. Она не помнила ничего. Как она оказалась здесь. Что с ней сейчас произошло, и почему она вообще ничего не помнит. Она осмотрелась. Около нее стаяла старая женщина. Она спросила у Алисы.

— С Вами все в порядке?

Та не могла ничего ответить. Она попросту не помнила, что с ней произошло. Она спросила у женщины.

— Кто Вы? — затем она положила в коляску свою дочь, и сказала. — дорогая, я тебя никому не отдам.

Женщина спросила.

— Кто у Вас? Мальчик?

— Нет, девочка.

— Сколько ей?

— Два месяца.

— А как как навали?

Эти слова дали толчок для Алисины психики. В какой-то момент показалось, что Алиса вспомнила все. Но это был лишь мгновение надежды. Алиса не помнила ничего. Ее память была кем-то или чем-то блокированная.

«— Что это такое? Почему я ничего ни могу вспомнить? И кто эта женщина? Где я с ней познакомилась?»

Этого ничего она не знала. Да и не могла взять, эта была память ни ее, а ее дочери. Она осмотрелась по сторонам. Женщина все еще стояла на набережной возле нее. Проходящие мимо прохожие и транспорт, никто не видел их. Они словно были в другом мире, они были в не этой реальности, а в какой-то иной, реальности лиши понятной им самим, да понятно ли? Алиса со своей дочерью были не в той реальности в которой видела их Прасковья Федоровна. Она была в иной реальности. В реальности запредельной для разума человеческого сознание. Что это за реальность? Этого мало кто знает? А если знают не скажут. Тайны, это тайны. Эти тайны порой нельзя выносить на всеобщее обозрение. Ведь на то и существуют тайны, чтобы ими и оставаться.

— Кто Вы?

— Меня зовут Прасковья Федоровна.

— Я Вас не знаю?

— Я-то же. Вас не знаю. — сказала Прасковья. — мне просто приглянулся Ваше дитя. Хорошая девочка.

— Да. — согласилась Алиса. — у меня замечательная малышка.

Женщины разошлись в разные стороны. Они отдалялись и отдалялись друг от друга, превращаясь в маленькие точки, которые вскоре затерялись в толпе бегущих по дороге машин.

Что было дальше с Алисой и ее дочкой, я расскажу в следующих главах этого произведение. Все что здесь описано возможно реально, а возможно и нет. Кто знает что есть для людей реальность? Реальность жизни и ее смерти.

Глава 18

А вот и Роберт со своей спутницей Зинаидой. Они пришли к доктору-психоаналитику Ларисе Родионовне Роппопорт. Она жила в одной из только что выстроенных домов в районе Выхино. Можете Вы знаете этот дом. Он находится на Вишняковкой улице около магазина перекресток. Его выстроили так, как если он был пизанской башней. Круглый, и из далека кажущейся падающем. Строители? Что сказать? Однажды я была в таком доме, ничего особенного. Длинные коридоры колесом, квартиры в которых одни окна выходят на окна соседей, а другие окна квартир на улицу. В общем ничего особенного. Лучше жить в типовых квартирах, которые строят повсеместно, чем в этих домах, сложенных по кругу.