Проклятие Усердия. Том 2

Нет. Это чувство было сродни тому, как если бы его-предыдущего стёрли, а вместо уничтоженного оставили замену. Не улучшенную копию, а просто что-то кардинально иное. Что-то совершенное в своей сути, что-то…

Божественное.

Проклятый усердием и богами вскинул голову всего за секунду до того, как его должно было раздавить обломками, и отбросил печальный финал прочь. Четыре могучих потока тёмно-синей маны вырвались из-под его лопаток, окончательно разорвали ткань одежды и где остановили, а где и разметали обломки, сохранив жизнь не только Виктору, но и везучему настоятелю вместе с небольшой группкой оказавшихся поблизости прихожан. Сам же проклятый, решив не грузить сварившиеся заживо мозги лишними сейчас вопросами, поднялся на ноги и, обведя царящую вокруг разруху взглядом, сделал шаг по направлению к выходу. От центральной залы церкви и алтаря не осталось ровным счётом ничего, и лишь несколько лавок вместе с оказавшимися за ними людьми каким-то чудом пережили локальный апокалипсис.

Так или иначе, но сейчас Виктор собирался бежать из города. Как, на чём — не суть. Самым важным сейчас было скрыться ото взгляда церкви, которая такое ему точно не простит. Ладно само здание, но алтарь и жизни по меньшей мере двух десятков прихожан?..

Проклятый до скрипа сжал зубы, только сейчас осознав тот факт, что он и именно он отнял жизни множества людей, которые такой кончины точно не заслужили. И вместе с их жизнями обратились в ничто раздумья о том гипотетическом первом убийстве, столь важном для каждого вирфорта. Как оказалось, Виктор даже близко себе не представлял, каково это — убить.

Опустошающе.

— Свя… той?.. — Слабый голос раздался откуда-то справа, и Виктор медленно, пересиливая разваливающееся и сотканное из боли тело обернулся. Взгляд его нащупал бедолагу-мастерового, присыпанного какой-то трухой, стоящего на коленях и опирающегося на уцелевшую половину лавки. Один из потоков воды завис прямо над ним, до сих пор удерживая груду досок и черепицы. Сосредоточившись, Виктор заставил этот поток сдвинуться и отбросить обломки к руинам стены, под которой совершенно не ощущалось живых. — Святой!

Мужчина протянул к проклятому руки, радостно улыбнулся и потерял сознание, не совладав с эмоциями от пережитого. Виктор ясно чувствовал, что тот жив — восприятие от случившегося только обострилось.

И только тогда парень понял, что некоторых людей крайне желательно раскопать и вынести наружу. Оставаться на этом месте было опасно, задерживаться и привлекать внимание — тем более, но ни Виктор-реципиент, ни Виктор-нынешний не смогли бы поступить иначе.

Чертыхнувшись сквозь зубы, проклятый обратной стороной ладони размазал по лицу песок и пыль, — пытался убрать, но куда там, — после чего незамедлительно приступил к раскопкам. Изымать людей при помощи потоков, бьющих откуда-то из-под лопаток и управляемых одной лишь волей оказалось на удивление просто, так что уже спустя пять минут Виктор выбрался из руин, неся в «щупальцах» последних выживших — настоятеля и двоих крепких мужчин, которых он, рассудив в соответствии со своими принципами, спасать решил в последнюю очередь.

Расположив свой груз рядом с остальными несчастными, Виктор отрешился от управления потоками маны… и понял, что не так-то просто ему это давалось. До этого момента он практически ничего вокруг себя не видел, всецело сконцентрировавшись на поставленной задаче, и потому пропустил момент, когда вокруг руин церкви собралась целая толпа, включая стражу. Кто-то уже давно оказывал помощь выжившим, кто-то причитал, но основная масса людей вела себя абсолютно неестественно.

Они смотрели на Виктора так, словно тот был по меньшей мере ангелом пантеона, а не человеком, действия которого повлекли за собой разрушения и множество смертей. А некоторые и вовсе кричали во всё горло и тыкали пальцем, «обличая» новоиспечённого святого.

«Проклятого, скорее» — подумал парень, заставив один из потоков повиснуть перед его лицом. Отражение в воде плыло и колебалось, но самое основное в нём различить было действительно легко.

Глаза Виктора сияли потусторонней тёмной синевой, а «щупальца» больше всего напоминали крылья.

— Приплыли,…ть. — Прошептал проклятый…

И потерял сознание.

* * *

Уродливые гуманоиды хохотали в унисон, своими семипалыми лапками собирая сырую ману и используя её словно глину, лепя что-то пугающе-страшное и противное всему живому. Что-то, от чего уже начинают заболевать люди в одном маленьком провинциальном городишке.

Гигантская тварь, переваливаясь с ноги на ногу и потрясая гниющими кусками плоти, с утробным воем опускает тесак на голову паладина, единственной защитой которого является его собственный меч. Рядом лежат тела его братьев по ордену, и на иную судьбу воителю рассчитывать не приходится: он куда слабее павших товарищей.