Проклятие Валнира

— Курьеры с вестями для графа Манфреда, — сказал Райнер, вложив в тон своего ответа как можно больше солдафонской бесцеремонности.

Часовые вышли из тени. Их было восемь солдат и сержант, мечник с квадратными плечами и не менее квадратной челюстью. Он наморщил нос и подозрительно оглядел Райнера и компанию.

— Да вы больше смахиваете на работяг. Где ваша печать?

— Как видите, на нас напали, — сказал Райнер. — Мы потеряли почти все, но у нас важные вести о прибытии барона Альбрехта, которые должны стать известны графу.

— А вот это уже мне решать. Что за вести?

— Это не для твоих ушей! — выпрямился Райнер. — Думаешь, я скажу простому сержанту то, что из меня и пыткой не вытянешь? Я капитан Райнер Гетцау, и я хочу видеть лорда Манфреда!

Сержант подозрительно покосился на Райнера, который явно накинул себе звание, и повернулся к одному из своих людей:

— Хергиг, отведи его светлость и всю компанию к капитану Шафферу. Они меня достали.

Эту комедию пришлось разыграть еще четыре раза перед разными капитанами, лейтенантами и рыцарями, пока Райнера и его товарищей наконец не провели к великолепному белому шатру с бело-золотыми вымпелами в центре лагеря.

— Ваши люди будут ждать здесь, — сказал капитан графской гвардии. — А вы сдадите меч и кинжалы.

Райнер послушался, и рыцарь повел его за матерчатую завесу.

В шатре граф Манфред Вальденхейм вкушал завтрак. Он сидел за большим столом и уплетал ветчину и яйца, запивая их элем, в то время как его генералы стояли вокруг, наряженные в великолепные сияющие доспехи и разноцветные плащи, и обсуждали стратегические вопросы по карте, уставленной графскими кубками и тарелками. Манфред был все еще в нижнем платье и непричесан. В углу виднелась неубранная походная кровать, устланная мехами. В ногах, словно часовой, возвышался графский доспех с золотой насечкой.

Граф очень напоминал младшего брата и ростом, и сложением — крупный широкогрудый мужчина с внешностью борца. Но если лицо Альбрехта казалось хитрым и жестоким, то Манфреда отличал добродушно-растерянный вид. Собственно, он выглядел слишком кротким, чтобы возглавлять большую армию. Но как только капитан, который привел Райнера, что-то шепнул ему на ухо и тот поднял голову, холодные голубые глаза явственно показали, что внешность доброго папаши несколько обманчива. Райнер подумал, что это, конечно, не волк в овечьей шкуре, поскольку чувствовалось, что легкий характер графа не притворство, а скорее овца, привыкшая есть волков на обед, — человек, которого следовало остерегаться и которому ой как не стоило лгать.

— Какие вести, курьер? — быстро спросил граф.

Райнер опустился на одно колено, не только согласно этикету, но и элементарно из-за усталости.

— Господин, у меня новости о вашем брате, которые, боюсь, вам будет неприятно услышать, а тем более поверить в них.

Генералы перестали бормотать и посмотрели на него.

Манфред опустил нож и вилку:

— Продолжай, сынок.

Райнер сглотнул. Теперь, когда пришла пора говорить, ему стало страшно. Казалось, рассказать такоепросто невозможно.

— Господин, две недели назад ваш брат приказал мне и моим товарищам сопровождать леди Магду Бандауэр, аббатису Шаллии, в монастырь Шаллии, что расположен в Срединных горах, где она должна была открыть тайное хранилище и забрать оттуда боевое знамя огромной силы.

— Проклятие Валнира, — сказал Манфред. — Я знаю о нем, хоть монахини и отрицали всегда, что оно у них.

— И не зря отрицали, господин. Оно более не то могучее орудие добра, каким некогда было. Кровь Валнира пропитала знамя и испортила его, превратила в нечто ужасное. Но когда мы это обнаружили, леди Магду уже невозможно было остановить. Она атаковала нас с помощью его злой силы, убила нашего капитана и оставила нас умирать.

Манфред поднял бровь.

Райнер торопливо продолжил:

— Господин, перед началом путешествия нас убедили, что ваш брат надеется использовать знамя, чтобы помочь вам отвоевать Нордбергбрухе, но теперь, я полагаю, дела обстоят несколько иначе.

Генералы в ужасе что-то забормотали. Манфред дал им знак умолкнуть.

— Я не хочу дурно говорить о вашем брате, — продолжал Райнер, — но леди Магда — честолюбивая женщина, которая жаждет власти, и, полагаю, под ее влиянием Альбрехт решил разделить ее планы. Боюсь, что он идет на юг под этим знаменем не на помощь вам, а чтобы завоевать Нордбергбрухе для себя.

— Ложь! — закричал кто-то, а генералы гневно заговорили, перебивая друг друга. — Это все ложь!

У входа в палатку стояли леди Магда, снова в облике суровой монахини, и Эрих фон Эйзенберг в роскошном доспехе из вороненой стали, шлем с плюмажем держа под мышкой. Это говорил он.

Глава семнадцатая ЗНАМЯ ИХ ПОРАБОТИЛО

— Этот человек — предатель и убийца, — сквозь зубы процедила леди Магда, указывая на Райнера. — Немедленно арестуйте его.

— Это не почтенная аббатиса, а он пытался присвоить знамя, — подхватил Эрих. — Он убил доблестного капитана Вирта и чуть не расправился со мной, когда я пришел на помощь леди Магде.