Проклятие Вермеера (СИ)

Сержант Грач был уже не молод. По милицейским меркам, даже старик. Однако, имея за плечами несколько лет службы в Афганистане и в Чечне, а также огромный опыт работы в милиции, он был незаменимым наставником молодых и крепких ребят, из года в год пополняющих ряды милиции его родного Питера. Крепко сбитого, с седыми волосами, со шрамом через всю левую половину лица и с постоянной улыбкой, Грача любили, уважали, хотя и побаивались тоже.

Но всеобщую славу принесла Грачу его феноменальная меткость. Из любого оружия, из любого положения Грач попадал в цель на максимальном расстоянии, которое позволяла конструкция того или иного пистолета или автомата. Но особое предпочтение сержант отдавал старику АКМ. Без специальных приспособлений в виде оптических прицелов и прочей ерунды, Грач поражал цель одиночным и автоматическим огнем на расстоянии свыше полукилометра. Во времена молодости сержанта это был исключительный результат. С тех пор прошло много лет. Менялись виды вооружения. Но Грач остался верен своей первой любви, с которой прошел через весь Афганистан и которая не раз спасала его от верной смерти. Правда, того автомата уже нет: его раскорежило взрывом душманской гранаты. Уже после возвращения в Петербург и поступления на службу в милицию, ему была вручена одна из последних модификаций его любимца — автомат АК-74, с которым он не расставался вплоть до сегодняшнего дня. Вот и сейчас он сидел с ним на пятом этаже дома напротив здания городской больницы, нацелив прибор ночного видения на окна палаты на четвертом этаже, в левой половине которой лежал бандит, из-за которого десять отцов семейств, не считая его — закоренелого холостяка, сейчас, вдали от семейных очагов и жен, бодрствовали, охраняя этого подлеца.

Грач низко нагнулся, чтобы с улицы не было видно, и в последний раз основательно затянулся Кентом, после чего тщательно загасил окурок и выпрямился. Тут же рука его инстинктивно потянулась за автоматом, лежащим рядом на стуле…

Дверь палаты, за которой он вел наблюдение, отворилась, и в палату зашел врач. Вслед за ним два санитара вкатили носилки, закрыв за собой дверь. Ничего странного в том, что палату иногда посещал кто-нибудь из медперсонала, не было. Не совсем понятно было присутствие санитаров с носилками. Хотя, — Грач вспомнил, — вчера лейтенант говорил о том, что утром больного должны перевезти в более надежное место, где не потребуется круглые сутки охранять его силами десяти омоновцев. Скорее всего, Егоров решил перебросить опасного рецидивиста ночью, чтобы избежать сложностей, с которыми связана транспортировка по забитым в утренние часы улицам.

Что ж, вполне логично, — подумал сержант. — Однако лейтенант мог бы и предупредить.

Тем временем санитары осторожно перенесли Влада с кровати на носилки. Врач осмотрел его и подал знак санитарам. Те, развернув тележку, покатили ее к выходу. Что-то начало не нравиться Грачу. Он быстро отвел рукоятку взведения назад и установил переводчик вида огня в полуавтоматический режим. Приложив приклад к плечу, сержант навел автомат на окна палаты.

Врач, сопровождавший санитаров, открыл дверь… и вместо того, чтобы спокойно выйти, осторожно высунул голову в коридор и оглянулся по сторонам…

Палец Грача плавно нажал на спуск автомата. Раздался звук разбивающегося стекла, и пуля, пролетев сто метров, разделяющих стреляющего и цель, попала в то самое место, куда и метил сержант — под левую лопатку странного врача…

Выглянув из палаты, Андрон убедился, что в полутемном коридоре никого нет. Только охранник полулежал на стуле, облокотившись об кадку с пальмой. Андрон уже собирался выйти, как что-то со всего маху ударило его сзади по спине, чуть не бросив на пол. Посыпались осколки стекла. С трудом удержавшись на ногах, Андрон резко обернулся и увидел побледневшие лица Даньки и Павла. Две вспышки мелькнули в окне напротив. Затем два глухих удара, и Данька с Павлом, не удержавшись на ногах, упали навзничь на пол. Не теряя времени, Андрон растянулся рядом с ними.

С улицы раздалась автоматная очередь, не смолкавшая несколько секунд. Непонятно было, кто в кого стрелял. Ни одна пуля не влетела в окна палаты…

В здании напротив Грач, увидев, как трое упали на пол, тоже не соображал, откуда доносятся выстрелы. На всякий случай он пригнул голову, тем более что выстрелы возобновились, на этот раз короткими очередями. По приглушенному звуку Грач понял, что стреляют по ту сторону здания больницы, и вновь выглянул в окно. Носилок в палате не было. Чуть вытянув шею, он увидел, что в палате вообще никого не осталось. Трое санитаров, получивших каждый по одной 5,45 миллиметровой пуле в сердце — ИСЧЕЗЛИ!..